Книга Прививка от невежества, страница 150 – Сергей Анатольевич Соболенко

— Помню, — кивнул я.

— Лечить будешь?

— Нет.

— Правильно, умный значит. Вылечить, конечно, можно. Состав крови давно поменялся. Чтобы снова поменять, оставшейся жизни не хватит, да и зачем? Таким же доходягой останусь, только еще и без опия.

— Ада, можно? — послышался из-за двери голос Саши.

— Попробуй, — весело предложил Искен.

В комнату заскочила улыбающаяся Александра.

— Отец, — обратилась она к Искену. — Ты ведь обещал. Покажи, а?

— Ладно, — Искен махнул рукой. — Давай.

Девушка радостно пискнула и выскочила из комнаты. Вернулась с толстой квадратной доской. Искен отогнул край ковра и достал трехгранный блестящий клинок. Девушка, улыбаясь, подняла доску над головой.

— Как хочешь? — спросил Искен.

— Мое любимое, — попросила дочь.

— Ну что ж, — усмехнулся азиат. — Для самых почетных гостей — показываю. Прошлый лекарь нервный был, чуть в обморок не упал. Смотри, — предупредил Искен.

Он достал еще три кинжала. Все лезвия Искен вложил в ладонь правой руки и прижал большим пальцем. Потом медленно сжал ее в кулак. Броска я не заметил, но то, что увидел потом, привело в неописуемый восторг. Два клинка глубоко торчали в доске, третий, образуя четкий треугольник, прошил доску насквозь и затерялся где-то в полках.

— Это называется, — радостно сказала Саша, — один проходной. И так ада может пропустить любой из трёх.

— Мог, — буркнул в ответ Искен. — Сможешь вынуть клинки? — спросил он.

— Нет, — сказал я, оценив обстановку.

Толстая доска даже не треснула.

— Молодец, правильно, — похвалил Искен. — Я и сам не всегда выдергивал. А ну, девчонка, — он обратился к Саше. — Расколи топором, только аккуратно.

Девушка, возбужденно мотнув головой, выскочила из комнаты.

— Дай третий, — попросил у меня Искен.

Я порылся между полок и, резко дернув, вытащил из стены клинок. Взяв в руки, Искен ласково погладил его и спрятал под ковер. Саша снова заскочила в комнату.

— Возьми, ада, — она протянула ему два клинка.

Внимательно осмотрев, Искен положил их на место.

— Ну что? — спросил он. — Когда следующая тренировка?

— Как вырвусь, — пожал я плечами.

— Только землю больше не пашите.

— Хорошо, — пообещал я и, попрощавшись, вышел.

Был праздничный день. На луке никто не работал. Я умолял ребят, угрожал им и сам сходил с ума не зная, что делать. Объяснял, что сезон заканчивается и мы скоро займемся своим прямым делом. В комнате было чисто. Кто-то поработал, и на кирпичах, возле розетки, свернувшись красной змеей, лежала горячая спираль. “Вот и вся подготовка к чуйской зиме,” — подумал я.

Ребята заметно похудели, стало прекрасно видно, кто и как следовал законам школы. Была и радость — с двенадцати часов дня до двух прибитый к окну термометр показывал плюс двадцать. В это время долина наслаждалась теплом. Нужно было успеть все сделать. Стирка закипела полным ходом. Жена варила в котле полынь, на солнце прожаривались одеяла. Я пытался остановить болезнь, громко проклиная всех за то, что поздно о ней объявили.

— Сдыхать будете, — злобно говорил я, — к Учителю проситься не пойду. Поэтому лечитесь, пока есть возможность.

На огороде началось общее обливание раствором крепко заваренной полыни.

— И все же, что это? — спросила меня Татьяна.

— Это обычный страх, — объяснил я. — Страх уничтожает все. Самая страшная бацилла, которую может победить только сам больной.