Книга Бывший. Игра на поражение, страница 32 – Лина Коваль

Он больше меня не любит.

Значит, точно не будет… как раньше.

Затягиваюсь мятным салонным воздухом и оставшуюся часть дороги провожу молча. С интересом разглядываю, как меняется за окном пейзаж. Ровные узенькие улочки с аккуратными домиками остаются позади и вот перед нами уже огромные двухэтажные особняки, спрятанные за высокими металлическими заборами.

Сжимаю руки, пытаясь справиться с эмоциями.

Я не какая-нибудь героиня третьесортного любовного романчика и прекрасно понимаю, что в доме Умаровых будет подготовлена лишь одна спальня для нас двоих. По этому поводу я решила не закатывать глаза и не устраивать дешёвых истерик. Не требовать ещё одну комнату. Не создавать баррикад из подушек вдоль матраса. И уж тем более уходить спать с клетчатым пледом в тесное кресло, я не собираюсь.

Равнодушные женщины так себя не ведут.

Я это точно знаю.

Равнодушные женщины даже на мало-мальской раскладушке спят с чужим мужчиной спокойно. Отвернувшись к стенке и сладко зевнув напоследок.

Вот на это я себя и настраиваю.

Скучающий вид. Полное безразличие. И максимальная отстранённость.

Три кита, на которых будет построена моя защита от его мужского обаяния, которое я, слабачка, впитываю как губка.

— Кажется, это здесь, — бормочет Адриан, пытаясь разобраться с навигатором. — Кто у вас придумал так называть улицы? — психует. — А ещё говорьят, что русскьий йазык самый богатый. На улицы слов не хватьило…

Тихо посмеиваюсь и вчитываюсь.

— Улица Воинов-Интернационалистов, — проговариваю одной скороговоркой.

Обожаю свою дикцию. Работала над ней несколько лет с лучшими преподавателями.

Удостаиваюсь восхищённого взгляда. То-то же!

— Сшит колпак не по-колпаковски, вылит колокол не по-колоколовски, надо колпак переколпаковать, перевыколпаковать, перевыкалпоковать, переколпаковать, — быстро тараторю.

— Остановись, женщина, — хмурится Адриан, снова уставляясь в навигатор. Только теперь уже улыбается. — Не хочу вести тебя обратно в город, в больницу, с переломом языка. Мы только сюда добрались.

Прикрываю глаза ладонью и отчаянно хохочу. Внутреннее напряжение, как по волшебству, куда-то испаряется.

— Это здесь. Точно, — ещё раз кивает Адриан и, подъехав к воротам, настойчиво жмёт правой ладонью на клаксон.

Перед тем как очутиться на территории, ещё раз осматривает мои колени, затем подмигивает мне и произносит:

— Прошу тебя, Вер, не подведи. Купить этот прииск — моя главная жизненная задача, ради которой я вернулся в Россию.

Тут же отворачивается, совершенно не замечая, как стремительно меняется выражение моего лица. С расслабленного до болезненного.

Словно в солнечное сплетение бьют.

Какая же ты романтичная дурочка, Вера…

— Верочка, дорогая моя, — приветствует меня Лейсан Сабитовна. — Как же я давно хотела с вами познакомиться… Феликс, наш сын, так много о вас рассказывал.

— Надеюсь, только хорошее? — вежливо киваю, чувствуя напряжение за спиной.

— Конечно.

— Я рада. У вас чудесный сын.

Хозяйка особняка, одетая в уютное домашнее бархатное платье, гостеприимно приглашает нас пройти, я же немного стесняюсь того, как тепло нас встречают.

С супругой Умарова я, конечно, мельком сталкивалась на официальных мероприятиях, которые обычно проводятся в администрации. Нечасто, так как по слухам женщина не очень любит выходы в свет.