Книга Бывший. Игра на поражение, страница 33 – Лина Коваль

Умарова — настоящая татарская жена. Это тут же подтверждается. В доме чисто так, что даже пахнет свежестью. Осматриваю огромных размеров прихожую и следующую за ней комнату, похожую на гостиную. Обстановка не вычурная, но сразу видно — дорогая.

Получаю сзади ярко выраженный толчок, возмущённо оборачиваюсь на Адриана и ловлю его хмурый взгляд.

— Ой, — улыбаюсь хозяйке. — Простите, пожалуйста. Засмотрелась на ваш дом и растерялась, — практически кланяюсь Умаровым.

Камиль Рустамович, сложив руки на груди, сдержанно кивает, и мужчины обмениваются рукопожатием.

— Лейсан Сабитовна, — хозяйка дома тянет ко мне обе руки, и я отвечаю на этот милый жест. — Пойдём, Вера, я покажу вашу комнату.

Немного озадаченно уставляюсь на своего греческого спутника и получив в зелёных глазах практически приказ, иду за женщиной.

Я в шоке от того, насколько этот дом огромный.

Здесь как в поле — простор и полёт.

Поднявшись по отделанной мрамором лестнице, мы долго идём по коридорам и наконец-то попадаем в отдельное крыло, скрывающееся за массивной деревянной дверью.

— Камиль Рустамович наказал приготовить для вас комнату в отдельном крыле, всё-таки жених и невеста, — пропуская меня вперёд подмигивает и смеётся.

Вспыхиваю.

Жених и невеста? Он что издевается?

Делаю резкий вдох и на выдохе мило проговариваю:

— Такая забота! Спасибо вам большое!

Оказавшись в «нашей» комнате, восторженно смотрю по сторонам. Белоснежные стены, голубые портьеры и темно-синяя обивка на мебели создают какой-то невероятный «гжелевский» эффект, а огромных размеров кровать с мягким синим изголовьем невероятно успокаивает мои нервные клетки — нам с Адрианом будет нетрудно здесь потеряться.

Всего две ночи перетерпеть.

И снова уже привычный дом и собственная территория!

— Нравится? — заботливо спрашивает Лейсан Сабитовна, когда я, провалившись в мысли, веду рукой по атласному покрывалу.

— Очень, — резко разворачиваюсь. — Как вы управляетесь с таким огромным домом?

— У меня много помощников. Кроме того… — загадочно улыбается, вокруг тёмных крохотных глаз расползается сеточка из морщинок, — … я ведь ни дня в жизни не работала.

— Как? Совсем? — удивляюсь.

— Да, — легко пожимает она плечами, будто мы не о её жизни разговариваем.

— Хм… не представляю себя без работы, — отхожу к окну и задумчиво пялюсь на узкую дорожку, ведущую к лесу. — Я бы умерла от собственной никчемности, — выговариваю больше для себя, но когда понимаю смысл сказанного, вспыхиваю.

Внутри всё холодеет.

Резко разворачиваюсь и умоляюще проговариваю:

— Ой, простите, пожалуйста. Я не хотела вас обидеть. Оказаться без работы — мой главный страх.

— Ничего страшного, — звонко смеётся Умарова. — Я не обидчивая, дорогая. К тому же посмотри на этот дом. Это мой проект. Если хочешь, так его можно назвать. Я тридцать пять лет занимаюсь своей семьёй. Поддерживаю мужа во всех начинаниях, помогаю ему воспитывать нашего сына, занимаюсь самым важным для женщины — поддерживаю огонь в нашем семейном очаге в нормальном состоянии. Когда Камиль Рустамович слишком разгоняется, нервничает и начинает жить на износ — огонь, кажется, вот-вот спалит весь очаг, тогда надо бы притушить его. Лаской, добрым словом, заботой. А порой у моего мужа, наоборот, нет сил — тогда огонь можно и поддуть.