Книга Статус: все сложно, страница 145 – Дарья Белова

– Какая же ты дура, Апраксина, – он касается виска. Коротко целует, но не отрывает губ. Спускается вниз, покрывает щеки, подбородок, губы, кончик носа такими же короткими поцелуями. Рвано, но с неописуемой нежностью.

– Да, я дура. Что снова хотела тебе поверить. Попробовать снова, дать нам шанс.

– Так в чем проблема, Мила? – Он повышает на меня голос. Его пальцы перебирают распущенные волосы и жесткой хваткой оттягивает их. Непроизвольно откидываюсь назад. Он смотрит на меня сверху вниз. Изучает. И взгляд этот и разжигает огонь внутри, и морозит кожу. Снова полярно, снова противоречиво. От этого безумства можно сойти с ума, свихнуться, потерять рассудок. Ведь хочу его поцеловать, до дрожи в руках как хочу, но запрещаю себе. Нельзя, уже нельзя. Дура я.

– Отпусти меня, Глеб. Все кончено.

Он будто не слышит меня. Так же смотрит.

– Ты меня любишь, Мила? – нежные нотки в голосе. И я готова во всем сознаться. Улыбка в следующую секунд может озариться на лице. А руки начинают жить отдельной жизнью – снова гладить его плечи, зарываться в его короткие волосы.

– Люблю, Навицкий. Всегда любила. Всегда ждала. Всегда верила. А теперь отпусти меня.

Глеб хитро улыбнулся и сощурил глаза, но отпустил. Поднял руки и отступил на пару шагов назад. Он и правда сдался.

– Может, тогда хотя бы прощальный поцелуй, а, Апраксина? – шутливый тон. На глаза спустил очки. Теперь он закрылся, и я не смогу его прочитать.

– Обойдешься. – Направляюсь в сторону машины. Небыстро, словно меня еще что-то ждет.

– Хотя знаешь что? Почему я должен тебя спрашивать, а?

Он подходит резво, тянет на себя, что снова оказываюсь в кольце его рук, и целует в губы.

Это и правда было неожиданно. Я не успела ничего сообразить, даже защититься от такого наглого жеста.

Просто стою и позволяю себя целовать.

Неспешно так, мучительно нежно. Снова вдыхаю аромат сандала и тихо постанываю.

Глеб отпустил меня так же резко, как и схватил.

– До встречи, Апраксина.

Он первый сел в новую машину и уехал. А я так и осталась стоять с открытым ртом. И не знаю, что мне захотелось больше: плакать, смеяться или снова звонить ему с угрозами.

Мила.

– Вы знаете, это даже к лучшему, что все закончилось.

Девчонки переглянулись, думали, я этого не заметила. Мы не спеша прогуливаемся вдоль проспекта. Сегодня репетиция назначена на более позднее время. И я решила эти два часа пообщаться с Зойкой и Соней. Они скоро уезжают на гастроли. Мои же, что должны начаться через пару недель, отменены из-за недавней травмы. По словам хореографа, чтобы снизить риск повторной травмы, я должна буду заново пройти курс реабилитации.

Когда слышишь подобную новость во второй раз, то и воспринимается она немного легче. Да, мне по-прежнему некомфортно, когда многие напоминают мне о травме. Я не могу полностью участвовать в театральной жизни. Но я учусь справляться, учусь с этим жить.

– И что, ты так просто забудешь? – не унимается Зойка. Они с Соней сегодня странные и молчаливые, – Навицкого своего?

Закусываю внутреннюю сторону щеки. Обсуждать Глеба с девчонками не готова. Воспоминания еще такие свежие, что иногда закрываешь глаза, а он передо мной, Глеб рядом. Того и гляди, зайдет в комнату, обнимет и пошло пошутит. А открываю глаза – пустота и одиночество.