Книга Сделка, страница 74 – Дарья Белова

'Alex Eder

Formula-1 driver

Mercedes AMG Petronas Motorsport Formula-1 team'

Внизу номер. Мозг тут же фиксирует и запоминает.

— Вдруг понадобится пропуск на паддок. Модели всегда в почете.

— Пока?…

Створки с писком закрываются. На этот раз Алекс их не сдерживает, но я успеваю услышать удаляющееся:

— Лучше прощай.

Австрия, Вена. Семь месяцев спустя

— Стреляй, Алекс! — кричу во весь голос.

В одной руке подтаивает сладкая вата. Продавец позволил выбрать цвет сахара. Остановилась на фиолетовом.

Сердце замирает на третьем выстреле. Уже не от самого выстрела, а от ожидания, какой приз выиграл мне Эдер.

— Поздравляю, — хилый долговязый паренек протягивает мне брелок с игрушкой. И нет, там не лев, не заяц и не панда. Там… Череп с двумя перекрещенными костями.

— Ч-что?

— Ждем вас снова, — парень отворачивается и призывает другие пары пострелять в тире.

— Не вышло, — Алекс шипит, отдавая пистолет со сбитым прицелом. Уверена теперь в этом. — Обещание все еще в силе.

Переглядываемся так быстро, что даже время засекать не нужно.

— Да брось, — отмахиваюсь.

— Свои обещания я всегда выполняю. Должна уже была это понять.

— Освобождаю тебя от этого глупого обещания.

Застреваем каждый на своей мысли. Я кошусь на тир, где высоко под крышей висит пыльный, никому не нужный тигр — не лев, — чуть пониже обезьяна и кот. Странный зверинец. Но дело же вовсе не в дурацкой мягкой игрушке, так?

— Спасибо, — говорю искренне.

— За что?

Кривлю губы, отвожу взгляд. Слезливо.

В воздухе продолжает пахнуть корицей и кофе. Откуда только взялись все эти запахи⁈

— За вечер. За обещания. За твои секреты… — подмигиваю.

— Ну, знаешь ли, история о том, как ты описалась в поезде, стоит многих моих секретов.

— Боже, — закатываю глаза. Черт меня дернул рассказать, пусть я и получила за этот секрет целых три евро. — Мне было десять, и ты не видел наши поезда того времени.

Вата вся растаяла. Пластиковый держатель пришлось выкинуть в урну, а руки протереть влажными салфетками. Понять бы, куда еще ее выкидывать: пластик или другие отходы? Мечусь.

В отель мы возвращаемся за полночь. Усталые.

Алекс нажимает кнопку нашего этажа, и в лифте воцаряется давящее молчание, выжимающее остатки моих сил. Насухо.

Встав спиной к Алексу, перевожу дыхание. Ровно два вдоха. И разворачиваюсь. Карточка зажата в руке.

Эдер прижат ко мне вплотную. Рукой опирается на стену и взглядом скользит по губам, щекам, открытым участкам груди.

Его желание ощущается четко.

— На сегодня достаточно… Меня для тебя, — проговариваю в его губы. — Не хочу испортить вечер гнусными мыслями, что ты думал не обо мне, когда целовал. Сейчас же я уверена: сегодняшний вечер ты посвятил только мне.

Без колебаний кладу обе ладони на вздымающуюся от возмущения грудную клетку своего гонщика. Сердце там пробивается наружу.

— Спокойной ночи, Алекс.

— Мы в одном номере. Как бы, — тянется к моим губам.

— Поэтому ты побудешь пока в баре, — растягиваю вымученные душой слова, — а я приму душ и лягу спать.

— М-м-м, — улыбается коварно, как пьяный, но у нас в крови ни грамма алкоголя. — Нарушение договора.

— Правда? Процитируй.

Алекс замешкался. Это дало мне некую передышку. С каждой секундой сдерживать напор австрийца сложнее.

— Ты… Обязана… По первому требованию… Уступать и… Быть рядом. Выполнять мои желания… Пункт пять, подпункт «а».