Онлайн книга «Черные крылья»
|
Она беспомощно пожала плечами: – Даже не знаю, что теперь делать с домом. Я не смогу туда приезжать… не смогу… забыть тот вечер. Но мне кажется, что если я его продам, то как будто части меня не станет. Как отрезать себе руку. Получается, что я не смогу больше вернуться в свое детство, почувствовать себя снова юной девочкой или невестой. – Ты бывала в поселке Тихом в детстве? – удивился Гуров. Вера рассмеялась: – Тихий познакомил нас с Василием. Мы знакомы с ним с детства, дружили, играли вместе. Тогда поселок еще состоял из двух частей: дачи и обычные дома. Василий был городским, приезжал к деду на лето. А я была деревенской девчонкой. Он учил меня ездить на велосипеде, а я ему показывала кроликов, которых разводили мои родители. Это была такая невинная, детская дружба, и я была так счастлива тогда. Потом я выросла, вышла замуж, развелась, уехала из Тихого, стала тоже городской. Столько всего произошло, и однажды я приехала на кладбище навестить родственников, а когда шла от автобуса, то встретила Василия. Он меня подвез, так мы и познакомились снова, уже взрослыми. Женщина снова замерла, будто хрупкая фигурка из серванта, но в этот раз ее лицо не было похоже на маску. Глаза сияли радостью, улыбка стала солнечным лучиком, который высветил в молочной белизне кожи теплые нотки: – Да, мы никому не рассказывали. Это ведь наша, только наша история. Про Веру и Васю. Он навсегда останется для меня тем мальчишкой, худеньким, как тростинка, с огромными глазами и волосами, которые торчат во все стороны и все время собирают в себя всякие соломинки, листочки, даже ветки. Улыбка погасла, губы сломались вдруг в горький опущенный полукруг: – Я всегда мечтала, чтобы у нас был ребенок, мальчик. Вот такой же, с вихрами в соломинках, с коленками в зеленке. Такой же шкодный и резвый, как Вася, – последние слова она прошептала едва слышно. – Я видела каждую его черточку, я знала и любила всю жизнь это мальчика. Острые плечи затряслись в рыданиях, Лев вскочил с дивана: – Я принесу воды. На кухне он долго наливал в стакан воду из графина, страшась идти назад. Что он может сказать, как утешить? Никакие слова не приходят на ум. Расспрашивать дальше, знала ли Вера о том, что у мужа была любовница и она ждет ребенка? Или лучше прийти завтра… Вторые сутки он только и видит, что женские слезы и страдания, но никакого просвета в расследовании это не дает. Вася был нужен этим женщинам живым, а не мертвым. Лев вернулся в комнату, Вера взяла стакан и сделала несколько глотков. Лицо ее снова стало безжизненным белоснежным слепком, а истонченная черным одеянием фигурка вызывала жалость своей беззащитностью. Она произнесла будто сама себе, даже не глядя на Гурова: – Я просила, предлагала ему развод. Ради того, чтобы у него была настоящая семья. Вася смеялся и сердился на меня. Он считал, что мы будем жить друг для друга и этого достаточно. Теперь его нет… и я не знаю, для чего и как мне жить. Лев снова вышел на кухню и набрал номер Натальи Крячко. Та уже по его звонку догадалась, что от нее требуется. – С Верой опять плохо? Надо врача? Гуров выдавил из себя: – Угу. Жена приятеля сразу откликнулась: – Полчаса, и будет. Подожди там, присмотри за ней. Сразу после звонка прилетело сообщение от самого Стаса Крячко, который по просьбе Льва руководил поисками Армана: «Пусто». |