Книга Скромная жертва, страница 13 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Недавно они установили личность самого таинственного после Джека Потрошителя серийного убийцы – калифорнийца Зодиака. Однако их молодые коллеги сочли возможность быть на местах всех преступлений, похожие шрам и почерк, совпавший размер обуви недостаточными основаниями для эксгумации и анализа ДНК маляра и бывшего военного Гэри Френсиса Поста.

Гуров и Крячко, слышавшие доклад членов The Case Breakers на международной конференции «Мир серийного убийцы: модификация под влиянием массмедиа», были категорически не согласны с этим мнением. Оба разделяли глубочайшее сожаление The Case Breakers и верили, что где-то все же есть справедливость и милосердие не к мучителям, а к тем, кто погиб или лишился близких, видел, как кромсают ножом любимых, как стреляют им в голову, превращая в кровоточащее месиво дорогие черты. Что благонравно почивший Гэри Пост все же платит за свои преступления. Что имя Зодиака, долгое время остававшееся тайной, наконец прозвучало и маска, которую видели в последние минуты жизни объятые ужасом жертвы, навсегда сброшена. Что убийца больше не неуловимый монстр, а заклейменный позором набор букв на забытой могиле, проглоченный вечной тишиной звук.

Осталось только понять, к какой группе принадлежал Штолин. Опыт подсказывал Гурову, что, отойдя от дел, Степан Матвеевич не превратился в старого параноидального брюзгу и не терял формы ни на миг. Эти его копченые судаки с волжским гостеприимством – декорация, а замашки старомодного шерифа – продуманный образ для наивного молодняка вроде Юдина.

Настоящий Степан Матвеевич Штолин был описан в шикарном альбоме с биографиями лучших следователей страны, который Мнистерство внутренних дел Российской Федерации выпустило в позапрошлом ноябре, ко Дню сотрудника органов. Про Штолина там было сказано, что он не только раскрыл ставшее хрестоматийным «дело Геллы» Сониковой, но впоследствии специализировался на преступниках с ПТСР в острой и хронической форме. Раскрыл несколько серий изнасилований, спас четырех похищенных детей, посадил в «Черный дельфин» Файера – фаната «Фиксиков» и поджигания детских садов. Степану Матвеевичу приходилось сражаться один на один с олимпийским чемпионом сборной России по вольной борьбе, быть приманкой для знаменитой многодетной матери Леры Лески, душившей оставшихся на островах с ночевкой рыбаков. Так что Гуров ни секунды не сомневался, что почти комичный образ стиляги-шерифа, Клинта Иствуда на пенсии, рыбачащего на Волге и коптящего судаков на прогоревших углях, – лишь маска, настоящими в которой были только усмешка под седыми усами и лед проницательных голубых глаз.

Глядя, как Крячко и Штолин беседуют о преимуществах самодельных блесен, Гуров прочитал сообщение от Верочки: «По слухам, С. М. Штолина “увели” из следователей за то, что копался в эпизодах домашнего насилия даже в статусных семьях. PS Петр Николаевич спрашивает, во что вы вляпались!»

«Пока сами не знаем», – напечатал Гуров.

В этот момент из окна кухни высунулась дородная, покрытая сплошь клубничными веснушками женщина средних лет:

– Степан Матвеевич! Грузди мои заветрятся. И молодежь у вас там бойкая. Того и гляди, съедят все!

– Время обедать, юноши! – Штолин улыбнулся новым знакомым и Юдину. – Илья, вы здесь не впервой. Ведите! Мы с сударями судаками прибудем позже!