Онлайн книга «Скромная жертва»
|
– И с каким акцентом он заговорит на деньги Колосовых? – На языке цветов, наверное. – Я думал, лучшие флористы – в «Церемониале», – пожал плечами Банин. – Все эти их цветочные арки, многоярусные венки с лентами… – Флорист у Колосовых свой, – лицо девушки стало серьезным. Она понизила голос: – Говорят, в город ради такого дела вернулась Роза Листьева. Банин был в замешательстве. – Роза Листьева. У нее когда-то был свой цветочный бутик над ателье Лиоры Рубиной. – Мне было не до цветов и брендовой женской одежды последние годы, – Банин широко улыбнулся. – Я знал, что еще не встретил ту самую. И делал карьеру. Окрыленная этой новостью, Ангелина продолжила: – Роза Листьева – когда-то наикрутейший флорист города. К ней ездили со всей области. Ее бутик был оформлен в стиле волшебного сада из «Снежной королевы». Менеджеры зала носили костюмы Герды. В центре стоял фонтан с плавающими красными башмачками и лодочкой. – Я, кажется, видел такой в кофейне «Уставшие мамочки», нет? По лицу девушки скользнуло разочарование. Вспомнив, что ставшие воскресными папами коллеги называли это заведение «ульем разведенных мамаш», Банин сориентировался мгновенно и рапортовал: – Был там на дне рождения сестры. Отличная детская зона. Шикарный мастер-класс по росписи пряников. Бодрящий имбирно-гранатовый чай и балтийский грог. А почему бутик Розы Листьевой больше не ее бутик? – Потому что ее место заняла Флора Сонова. Можно сказать, во всех смыслах. – Ангелина с беспокойством обернулась в сторону лестницы, которая вела к кабинетам менеджеров. – Вы, может быть, кофе у нас на кухне попить хотите? – А разве, – Банин слегка коснулся холеной кисти девушки, расписанной хной, кивнув на открытый циферблат ее Swatch цвета розового золота с аскетичными часовыми индексами черного цвета, – вам, как прекрасной Персефоне, которая по полгода живет со своей щедрой матерью, не полагается перерыв? – Разве что когда это вопрос жизни и смерти. Она проворковала в трубку: – Стасик, присмотри! И Крячко заметил, как одна из фигур рабочих на трансляции из каменного цеха прекратила работу и поспешила на ресепшен. – Куда отправимся? С вами хоть на край света. – Того или этого? – Да бог с вами! – Тогда, – она затянула пояс на изящном бежевом пальто и выправила темные волосы из-за воротника, – если уж есть пирожные, то только в кулинарии «Москва». Там потрясающие ромовые бабы с кремом, пирожное «Яблонька», пирожки с мясом и безалкогольный глинтвейн. – Беру все! Ведите! Не уйдем, пока все не попробуем! Крячко заметил, что Стасик, призванный девицей «присмотреть», остановился покурить во внутреннем дворе. Он был щупленький, бледный и напоминал Бегемота из «Мастера и Маргариты» в своей майке с котиком. – Слишком уж много в этом деле изящного искусства, – вздохнул полковник и стал подниматься по лестнице в святая святых «Нейротраура» – во владения менеджеров, на второй этаж. * * * Гуров не удивился, увидев на веранде хозяина дома. В неизменном кожаном жилете и сапогах шерифа, Степан Матвеевич Штолин вышел полицейским навстречу, держа спину прямо. Встретившись взглядом с Гуровым, он театрально снял ковбойскую шляпу и указал ею на плетеные кресла у большого круглого стола, накрытого вышитой скатертью. Булгаковский желтый абажур, горевший над обшарпанной этажеркой в углу, отражался в позеленевшей от времени меди пузатого самовара с бело-синим носатым чайничком на крыше. |