Онлайн книга «Скромная жертва»
|
– Да ну что вы! Какое беспокойство? – хладнокровно убеждал Чувин далекого абонента. – В нашем деле нет преждевременности и напрасных усилий. Подготовку можно начать в любое время. Если субъект выкарабкается… То есть когда выкарабкается, мы легко превратим все наработки в приветственную вечеринку. Героиня оценит, что вы хотели, чтобы ее уход был достойным… Ну, не совсем такие случаи, но сбежавшие мужья, которые воскресали по зову приставов, у нас были. Кому-то после встречи с супругой наши услуги понадобились в полной мере. Даже ростовой памятник пригодился. Но это уже другая история. Значит, я могу приступать к работе над концепцией мероприятия? Крячко передернуло от эвфемизма, выбранного Чувиным для слова «похороны». Сестры Береговы с их медицинским цинизмом, который полковник встречал у многих патологоанатомов, – дети по сравнению с Чувиным. Но куда им до такой холодной беспринципности? Она рождается только в душах, где человечность безвозвратно растоптана. Тем временем Чувин налил кипяток в большую кружку с надписью «Не тяни – увольняйся» и, энергично макая туда чайный пакетик, передразнил своего недавнего собеседника: – Мы рассчитываем на ваш креатив и вдохновение! – Он сделал быстрый поворот в геймерском кресле вокруг оси. – Конечно, рассчитываете! Когда невестка свалила из жизни, готовься платить много. За венки, черные лимузины, кладбищенский кейтеринг с белужьей икрой… Черный глянец и отбеленную репутацию. Потому что это уже не публичное прощание, а пиар. Он достал из ящика офисного стола журнал с портретом миловидной печальной шатенки на обложке, который листала Лиля в приемной. Александр Бориславич уставился на изображение с издевкой: – Куда ж ты делась, а? Проснись, Сонова! Твои похороны и поминки оплачены, так что собирайся-ка, тряпка, в последний путь! Находись мертвой. Что тут трудного? Пожила богато – дай и Саше подзаработать. Тем более что он столько сил на подготовительном этапе в это вложил. – Чувин потянулся к блюдцу со слоеными трубочками, в которых застыл нежный крем. – Пошла карта. Кредитная! Теперь, когда Свалова свалила, нас не догонят. Закончив напевать старый хит «Тату», под который, как подумал Крячко, видимо, вырос, Александр с блаженством надкусил пирожное и с досадой отряхнул обсыпанный сахарной пудрой пиджак. – Интересно, какие усилия вы приложили к нынешнему успеху? – Голос за спиной заставил Чувина поперхнуться. – Убили коллегу и похитили известного флориста ради выгодного заказа? Лучший менеджер «Нейротраура» попытался поднять трубку, чтобы призвать на помощь Ангелину, но осекся, когда обладатель строгого голоса произнес: – Она беседует с моим коллегой. Вам тоже придется мне все объяснить. Полковник показал удостоверение. Чувин медленно прожевал кусок пирожного во рту и энергично кивнул. Вот за что Крячко любил суперхищников, так это за звериное чутье на охотника, нагрянувшего в логово по их душу. Нюх на его погоны, должность, решимость спустить с них шкуру, какой бы дорогой она ни была, и табельный пистолет. * * * – Давайте вернемся к событиям этого утра. Во сколько вы оказались дома у Маргариты Сваловой? Чувин чувствовал, что в голосе Крячко тонут всегда раздражавшие его звуки соседней шумной, как пчелиный рой, улицы Горького. Этот московский полковник говорил с ним резче, чем следовало с отпрыском известного художника, живописца-певца города. Но он будто и не знал, кто перед ним. В чем-то это было даже приятно. Наконец можно было не притворяться мягким, вежливым мальчиком из интеллигентной семьи. Не тратить силы на вкрадчивость. Собственный нарциссизм никогда не был для Саши Чувина секретом. То, что он не испытывает эмоций, которые отбирают у других людей силы и мешают им достигать целей, а также легко переступает через амбиции, в том числе в отношениях, и намерения других, он понял еще в детстве. И с тех пор ни разу не усомнился в правоте своей цельной натуры. То, что для других такой подход может оказаться неудобным или болезненным, его волновало лишь с той точки зрения, что можно столкнуться с желающими отомстить. А его опыт подсказывал, что люди, обладающие полным набором ресурсов для ненависти, к обидам весьма чувствительны. |