Онлайн книга «Сам себе приговор»
|
– Вы знаете адрес матери и сестры Светланы? – Знаю. Тарасов нехотя назвал адрес и добавил: – Теща мне звонила неделю назад. Спрашивала, где Светлана и почему она не отвечает на ее звонки и эсэмэски сестры. – И что вы им ответили? – А что я мог ответить? Сказал, что она уехала отдыхать с Соней за границу. А почему им не отвечает, понятия не имею. Не хочет с ним общаться, вот и не отвечает. – А почему не сказали им правду, что Светлана от вас ушла? – Если бы надо было, то она и сама бы их об этом поставила в известность, – огрызнулся Тарасов. – Значит, она не хотела, чтобы они знали. Это ее дело, и не мне в него вмешиваться. – Да, ее дело, – снова вздохнул Лев Иванович, записывая слова тренера. Поставив точку, он сказал: – Я сейчас покажу вам некоторые вещи… Договорить Гуров не успел, потому что в двери постучали, и в кабинет заглянула голова, обрамленная копной рыжих кудрей и с конопатками на лице. – Лев Иванович, меня Орлов к вам направил, – сказала голова, и дверь распахнулась. На пороге появился парень лет двадцати восьми в мокрой от дождя куртке. – Чижов, ты чего так долго до меня добирался-то? Петр Николаевич обещал, что через час кого-нибудь пришлет, а уже почти два с половиной прошло, – посмотрел Гуров на часы. – Так я на задание с Петрусевичем ездил в Химки. Пока меня нашли, пока мы там с делами закончили… Меня Сергей Сергеевич отпускать не хотел, но Орлов его уговорил. – Ладно. Посиди минут десять и помолчи. Я сейчас закончу и скажу, что от тебя требуется. Молодой и рыжеволосый Чижов прошел к столу, за которым совсем недавно сидел петровский оперативник и, сняв мокрую куртку, повесил ее на спинку стула. Сев и подперев рукой голову, он прикрыл глаза. Гуров и сам так частенько делал в молодости – дремал, когда придется и где придется. Порой за сутки дежурства так умотаешься, что даже пятиминутный отдых кажется райским наслаждением. Набегавшие многие километры ноги гудят, в голове туман и мелькание кадров (порой даже сюрреалистичных) с места преступления, а глаза прикрыл – и хотя бы на несколько минут попадаешь в спасительное забытье, отдыхаешь и телом, и душой. – Так вот, я отвлекся, – повернулся к Тарасову Лев Иванович. – Сейчас я вам покажу вещи, которые мы нашли в контейнере для мусора и которые были на убитой женщине, а вы мне скажете, принадлежат ли они вашей жене. Хорошо? Тарасов снова побледнел и, сглотнув ком в горле, не ответил, а только молча кивнул в знак согласия. Гуров пригласил его подойти к столу, стоявшему в дальнем конце кабинета, на котором были разложены вещи, предполагаемо принадлежащие убитой Тарасовой. – Посмотрите хорошенько. Что-то из этих вещей узнаете? – Кажется, это ее телефон… Тарасов протянул руку, чтобы взять и поближе рассмотреть телефон, но Лев Иванович его остановил: – В руки не берите. Смотрите так. Вы сказали, что телефон принадлежит вашей жене… – Во всяком случае, у нее была точно такая же модель. И цвет, и размер, и на две сим-карты… – растерянно кивнул Тарасов. – Сумочка тоже ее? – Насчет сумочки – не знаю. Может быть, и ее. Я не могу знать все ее вещи. Она покупала их самостоятельно, и меня они мало интересовали. Тарасов отвечал на вопросы с такой отсутствующей интонацией, словно он не опознавал предметы своей супруги, а просто мимо проходил. |