Книга Сам себе приговор, страница 162 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Возрадуйся, сын мой, – голосом киношного католического священника проговорил Женя, – ибо желание твое исполнилось быстрее, чем ты думал. Нашли мы ту самую машину, о которой ты просил, – уже обычным голосом сообщил он. – Она стоит на стоянке в аэропорту Домодедово. Но стоит она там, судя по видео с места, не дольше трех дней. Подробности можешь узнать у ребят из охраны.

– Женя, спасибо! – задумчивость Льва Ивановича как-то сама собой улетучилась. – А я хотел тебе завтра звонить и справляться. За мной должок, как я и обещал. Будут проблемы, звони в любой час. Даже ночью. А то давай встретимся как-нибудь и по пивку или коньяку тяпнем.

– Заметь, это не я предложил, – рассмеялся Женя. – Ладно, как только придет ко мне желание тяпнуть в хорошей компании пива, я тебе обязательно позвоню.

Гуров, конечно же, знал, что ни пиво, ни коньяк, ни любой другой алкоголь Женя не употребляет в связи с больной печенью, а все его слова о совместной выпивке – вежливая формальность. Но зато он точно знал: если Гуров ему когда-нибудь понадобится, то он, Женя, может стопроцентно рассчитывать на его помощь. Лев Иванович обещаний никогда на ветер не бросал.

Теперь у Гурова была цель. Он уже не раздумывал, куда бы ему поехать и как провести остаток вечера. Он точно знал, что сейчас поедет в аэропорт Домодедово и будет узнавать, кто и когда поставил машину Светланы на стоянку аэропорта. Сообщение, что автомобиль появился там только три дня назад, наводило Льва Ивановича на мысль, что оставила его на стоянке не сама Светлана. Откуда у него появилось такое предположение, или даже лучше сказать – предчувствие, он и сам не знал. Просто оно возникло, и все тут. А своему предчувствию, а вернее, сыщицкому нюху, Гуров научился доверять безоговорочно.

«Женщина исчезает из дома три недели назад, оставляя записку, что уходит к другому мужчине, – рассуждал Лев Иванович по дороге в аэропорт. – Если бы она уезжала к нему в другой город и сжигала за собой все мосты… А то, что это именно так, говорит хотя бы тот факт, что она забрала документы Сони из школы. Чижов был сегодня в школе и узнал, что Тарасова взяла документы дочери еще в августе. Так вот, если бы она окончательно решила не возвращаться к мужу и уходила к другому мужчине, то наверняка уехала бы к нему на машине. Это в том случае, если бы он жил где-то недалеко от Москвы. Если же она собиралась лететь к новому мужу на самолете, то, значит, продала бы машину заранее…»

Мозг Гурова работал теперь безостановочно. Он пытался встать на место Светланы и постарался думать и рассуждать, как она. «Если она боялась преследования со стороны мужа и собиралась начать жизнь с другим мужчиной с чистого, так сказать, листа, то наверняка постаралась бы избавиться от фамилии по мужу и вернуть себе, предположим, девичью, – рассуждал Гуров. – То же самое с телефоном, а вернее, со старой сим-картой. Тогда понятно, что она не очень расстроилась, обнаружив пропажу документов и телефона. Кстати, телефон у нее, по словам того же Тарасова, был на две сим-карты, но пользовалась она почему-то только одной. Больше сим-карт на имя Светланы Владимировны Тарасовой не зарегистрировано. Это уже проверено».

Внезапно Гурову пришла еще одна мысль: раз у Светланы могло быть две сумочки, то почему бы у нее не быть и двум телефонам. Возможно, что на женщину была оформлена еще одна сим-карта, которая стояла у нее на втором телефоне, но оформлена она была на другую фамилию. Например – Коваль.