Книга Сам себе приговор, страница 79 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Гуров опустил крышку ноутбука.

– Ну и что теперь? Где искать ремень? – вслух спросил он сам у себя. – Это же дохлый номер. Пропавшая улика… Только вот кого уличать будем? И в чем?

Ответов не было. Те крохи информации, которые удалось собрать, никак не складывались в единое целое. Прошла неделя поисков, но причины, повлекшие за собой смерть Саши Мальцева, так и не были установлены. Гуров не привык надеяться на чудо, но зачастую именно оно и подсказывало ему дальнейший путь. Но что такое чудо для Гурова? Это упрямство, помноженное на опыт, множество выкуренных сигарет и тысячи потерянных нервных клеток. А в результате – небольшой приступ тщеславия. Но о последней составляющей Гуров никому и никогда не рассказывал. Просто знал, что если когда-нибудь не справится с поставленной задачей, то сразу подаст в отставку.

– А ты не запомнил их имена? – удивилась Маша.

– Я их и не знал.

– Тот, который пониже, представился Станиславом. Еще были Игорь и, кажется, Павел. Я не запомнила, кто из них кто. У них завязался разговор с официантом, и я услышала, что они сказали про себя: «Мы коллеги, работаем в банке».

– Про то, что они крутые банкиры, эта тройка трубила на каждом углу. А когда ты слышала их разговор с официантом?

– Наш первый обед в ресторане, Лева. Мы едва успели заселиться, помнишь? Еще долго собирались, потому что Наталья ключи от квартиры потеряла.

– Не помню, Маш. И что было дальше?

– Ключи нашлись у Стаса.

– Да я про ресторан.

– А. Обед-то хоть запомнил?

– Ну так, – замялся Гуров. – Обед как обед, наверное.

– Кто тут сыщик, е-мое? – округлила глаза Маша. – Гороховый суп или солянка – на выбор. На второе картофель с курицей и рыба под маринадом.

– И что я выбрал?

– Ты ничего не взял. Сказал, что оторвешься вечером.

Было такое. Гуров действительно не хотел есть. В день заезда они очень рано встали, и чашки кофе перед дорогой вполне хватило, чтобы наесться. Но он действительно тогда не обращал внимания на многое. Устал, расслабился, отключил профессиональное чутье. Только благодаря Маше ему удалось восстановить кое-что в памяти. Те три мужика любили крепко выпить, но особенно отличался самый пузатый. Он был меньше остальных ростом, коренастый, с выпирающим животом. Он много и шумно ел, а когда пьянел, демонстративно громко хохотал. Банкиры предпочитали расслабляться исключительно при помощи крепкого алкоголя, но не брезговали и пивом. С остальными почти не общались, но при встрече здоровались.

– Еще вспомнила случай, Лева, но тебя тогда рядом не было. Вы со Стасом купались, а мы с Наташкой сидели на веранде. Рядом за столом – Саша со своей девушкой. Это было еще до того, как он нарисовал мой портрет. Я иногда ловила на себе его взгляд и догадывалась, что он меня узнал. Соня, помню, взяла себе коктейль, а Саша ничего не пил и не ел. Просто сидел рядом с ней, конечно же, с блокнотом. И вот тогда мимо веранды проходили эти трое, уже поддатые. Увидели нас, остановились. Самый низкий, Слава, вдруг прицепился к ребятам. Вот просто без причины! Увидел коктейль на их столике и спросил: «А что вы полезного в жизни сделали, чтобы отдыхать в ресторане? Вы на все это заработали? Да кто вы такие вообще?» С таким, знаешь, вызовом. Явно напрашивался. Было неприятно это слышать. Саша никак не реагировал, даже не повернул голову в их сторону, продолжал рисовать в своем блокноте. Тогда Слава подошел ближе к перилам и протянул руку, чтобы схватить блокнот, но промахнулся – пьяный ведь. Саша даже не шелохнулся. Я еще тогда подумала, что у него железная выдержка. А вот Соня ответила. Спросила, что ему нужно. Не надо ей было вступать с диалог, ведь видно же, что человек пьяный, просто хочет докопаться. Естественно, Соня услышала в свой адрес всякое дерьмо.