Книга Петля для сыщика, страница 51 – Алексей Макеев, Николай Леонов

— Он окончил семинарию, — ответил Лев Иванович.

— Да? Как интересно! Мариночка решила связать свою жизнь с будущим священником! То-то он показался мне немного… старомодным, что ли. Непохожим на современную молодежь.

Нарышкина замолчала и, задумавшись, опустила голову.

— Анастасия Георгиевна, давайте вернемся к Марине и к ее исчезновению, — предложил Гуров, когда молчание затянулось.

— Да-да, конечно же. Так вот, три недели назад, на второй день после того, как она познакомила меня с женихом, Марина приехала ко мне снова. Она была возбужденная, на щеках красные пятна, — продолжила рассказывать Нарышкина. — Я стала расспрашивать ее о работе, о будущей свадьбе…

— Простите меня, Анастасия Георгиевна, что перебиваю. А где работала Марина?

— Она работала в музыкальной школе. Преподавала игру на фортепиано. Если нужно, я потом скажу, в какой именно школе.

— Да, конечно, обязательно, — ответил Гуров.

— Так вот, я ее расспрашиваю, а она мне или отвечает рассеянно и невпопад, или вовсе не слышит, что я ей говорю. Я даже рассердилась на нее немного и спрашиваю, что случилось. А она в ответ просит у меня взаймы денег. Причем не какую-нибудь маленькую сумму, а триста тысяч. Спрашиваю ее — на что они ей? Говорит — на свадьбу не хватает, а у отца просить не хочет. Но чувствую, что она скрывает что-то и обманывает меня, говоря, что на свадьбу.

— Почему вы так подумали? Может, действительно не хватало?

— У Марины есть свой счет в банке. Ее отец открыл его на ее имя, когда она окончила девятый класс. Туда он поместил часть денег, которые достались Марине в наследство от умершей матери, и потом еще клал туда каждый месяц некую сумму. Мариночка и так не нуждалась ни в чем — карманные деньги шли отдельной статьей доходов. Плюс я еще часто давала ей на «чулочки и платочки», как у нас говорилось. В общем, деньги у Марины были не только на свадьбу.

— Марина жила с отцом или у нее была своя квартира?

— У Мариночки была своя квартира, но не в Москве, а в Питере. Она купила ее сразу после окончания гимназии.

— С таким капиталами и серебряной медалью работать простым преподавателем в музыкальной школе? — Лев Иванович удивленно посмотрел на Нарышкину, и та ему улыбнулась.

— Да, Марина начисто лишена каких-либо амбиций и не стремилась к богатству, славе или власти. Ее вполне устраивала ее спокойная жизнь. Я ведь говорила вам, что она была очень неуверенной в себе девушкой. Вот хотя бы взять тот факт, что она выбрала юношу не из богатой или интеллигентной семьи, а обычного парня из семинаристов…

— Да, я понял, — покивал головой Лев Иванович. — Так вы дали ей деньги?

— А как вы сами думаете? — наклонила голову Анастасия Георгиевна и сама же ответила на свой вопрос. — Конечно же, я ей дала эти деньги. Она для меня важнее и дороже всяких денег.

— Хорошо, и что потом?

— А потом она мне звонила еще два раза и спрашивала, не могу ли я дать ей еще немного денег, но объяснять что-либо мне отказывалась. И вообще стала какая-то раздражительная. Нет, она не злилась, когда я отказывалась давать ей деньги без должных с ее стороны объяснений. Она просто начинала плакать и отсоединяла связь. Когда же я пыталась до нее дозвониться, она просто не брала трубку. И тогда я позвонила ее отцу и своему зятю. Все ему рассказала и потребовала у него узнать у дочери, что у нее случилось.