Книга Горячий танец смерти [сборник], страница 87 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Инциденте… — смакуя, повторила Перепелкина понравившееся ей слово. — Я случайно как раз в это время в магазин собралась идти, — продолжила она безо всяких предисловий. — Вернулась домой с работы, а муж даже хлеба не удосужился купить, хотя дома весь день просидел, — пожаловалась она Льву Ивановичу. — Вот и пришлось опять разворачиваться и топать обратно на холод. Вышла, значит, на площадку и слышу в квартире напротив — шум, гам, крики какие-то. Я, честно скажу, — положила Перепелкина ладонь на свою огромную грудь, — испугалась. Встала как вкопанная, замерла, слушаю, а у самой сердце аж выпрыгивает. Думаю, а ну как плохо кому стало и «Скорую» нужно вызывать или что еще хуже — полицию.

— Так-так. И что же дальше? — поторопил ее Лев Иванович.

— Слышу, ссорятся вроде как две девушки и кто-то из них кричит, что, мол, это не она деньги брала, а другая девушка ей тоже громко отвечает, но не разобрать что. А потом двери квартиры распахиваются, и на пороге Светлана появляется, одетая в пальто свое серенькое, в шапочку с козырьком, модную такую, и чемодан за собой тянет. А в этот чемодан светленькая девица, Наталья, как я помню, вцепилась и кричит: вернись, мол, воровка, отдай деньги, иначе я Егору и Матвею скажу, они от тебя только мокрое место оставят. И тут она меня увидала и отпустила чемодан, и зло так этой Светлане говорит, что, мол, за нее теперь Айнура ответ держать будет перед всеми.

— Как-как она сказала? Точнее, пожалуйста, — так и подался к Перепелкиной Гуров.

— Ну и вали, говорит, только помни, что отвечать за тебя и за твое воровство перед всеми придется Айнуре, — закатив глазки, процитировала Перепелкина слова Натальи.

— А что же остальные ребята… — Тут только до Гурова полностью дошел смысл сказанного. — Получается, что кроме этой Натальи и Светланы, в квартире больше в то время никого не было? Никто больше не вышел?

— Нет, никто не вышел. По всей видимости, эти девушки на тот момент вдвоем только были. А остальные и не знали ничего о том, что Светлана собралась съехать с квартиры. Потом, уже часов в десять вечера, я слышала, как их дверь громко хлопнула и на площадку кто-то вышел. Я в глазок глянула. А это Айнура вышла, встала возле лифта и с кем-то по телефону говорит, и плачет так горько.

— Вы не слышали, с кем она говорила?

— Нет, не знаю, — помотала головой Перепелкина. — Слышимость плохая из квартиры, да она и не так громко говорила. Только «бу-бу-бу» и было слыхать.

— Ну и ладно, с кем она говорила, мы и так узнаем, если надо, — серьезно ответил Лев Иванович и перехватил на себе восхищенный взгляд Перепелкиной.

— А что, и это сейчас можно узнать? — спросила она благоговейным голоском.

— О, вы, Татьяна Александровна, даже не представляете, что сегодня могут узнать в полиции, — таинственно намекнул ей Гуров и, улыбнувшись, продолжил: — Мы даже можем сказать, что человек ел на ужин перед тем, как его убили.

— Ох, страсти какие! — перекрестилась Перепелкина.

— Что ж, спасибо вам, Татьяна Александровна, за содержательную беседу. Много чего я узнал нужного для расследования именно благодаря вам и вашей гражданской позиции…

Лев Иванович не договорил, у него снова зазвонил мобильный, и он вынужден был извиниться.

— Можете быть свободны, — коротко бросил он Перепелкиной и торопливо вышел, на ходу вытаскивая из кармана телефон.