Книга Человек с лицом убийцы, страница 65 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Припоминаю, была драка. Я потом как тренер был вынужден вмешаться. Дальше стен нашей школы эта история не пошла. Игнат, в отличие от Елизара, был парнем добрым и умел прощать. Во всяком случае, он первым предложил мне не выносить сор из избы и не вызывать родителей Елизара на разговор. Сказал, что они с Елизаром – мужики и сами разберутся между собой.

– И разобрались? – поинтересовался Станислав.

– Не знаю, – пожал плечами Антон Николаевич. – Но я после этой драки вызвал Елизара к себе, и мы с ним беседовали целых два часа. Я пытался втолковать парню, что выбор всегда делает женщина. Это ей решать, с кем она будет дружить и кого ей любить. А мужчинам приходится довольствоваться фактом. Игнат ведь не виноват, что он больше нравится Кате, чем Елизар. Он вроде бы как со мной согласился. Но из команды и вообще из школы ушел.

– Значит, вы не знаете, имела эта история продолжение или нет, – с задумчивым видом произнес Станислав.

– Отчего же не знаю? Знаю. Елизар ушел, а Игнат остался. Он еще практически год ходил в секцию, и все это время они с Катей, насколько я был в курсе, были вместе. Только потом, когда Игнат неудачно упал на одном из турниров и сломал запястье, что-то у них разладилось, и они расстались. Об этом мне сказала моя жена, которая была тренером у Речкуновой. После травмы Игнат уже не вернулся в команду. Что с ним стало, я не знаю. Он больше не появлялся и не давал знать о себе. Как, впрочем, и Елизар.

– А Катя?

– А что Катя? Она, насколько я знаю, вышла замуж, работает менеджером по продажам строительных материалов в какой-то фирме, у нее ребенок трех лет. В отличие от парней, девушки более склонны поддерживать старые связи. Вот и Катя время от времени звонит моей жене и делится своими жизненными историями, так сказать.

– Что ж, спасибо вам за сведения. – Крячко распрощался с Турусовым.

– Постойте. – Тренер вдруг остановил его у самой двери. – Я вспомнил еще одну вещь. Мальчики, когда они только пришли ко мне, были очень похожи, как я уже говорил. Но различать их я начал со временем не только по цвету волос. Я обратил внимание, что у Елизара, вот тут, на скуле, – Антон Николаевич показал на свою правую скулу, – была родинка. Темная такая, примерно с булавочную головку. По ней я и начал их различать. Но на фотографии ее не видно, поэтому я и не могу точно сказать, кто на ней.

– Хорошо, спасибо, – еще раз поблагодарил его Крячко и ушел.

Станислав сел в машину и, немного поразмыслив, решительно набрал одноклассника Шишковского, номер которого дала ему учительница.

Дверь квартиры, в которой был прописан Лопахин Игнат Тимофеевич, Гурову открыл заспанный мужчина в майке и домашнем трико. Мужчина был худой и невысокий, но жилистый, что выдавало в нем человека физического труда, работягу.

– Вам кого? – дружелюбно спросил он Льва Ивановича и с любопытством оглядел его с ног до головы.

– Мне нужен Игнат Тимофеевич Лопахин, – ответил Гуров и протянул мужчине удостоверение.

Тот похлопал сонными глазами, потом потер их тыльной стороной ладони и только после этого стал внимательно рассматривать удостоверение, не беря его в руки.

– Не живет тут Игнат, – после недолгого изучения документа заявил мужчина и выжидательно стал смотреть на Гурова. И даже – с некоторой тревогой. Он наверняка догадывался, что просто так полковники из Главного управления уголовного розыска России в дом к гражданам приходить не станут.