Книга Усадьба заложников, страница 136 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Промышленный шпионаж, например, – озвучил догадку Станислав и на удивленный взгляд Гурова добавил: – Это до сих пор крайне популярная тема. Если Нелли приносила пользу, то именно поэтому могли не особо трепать Андрея и крайне быстро отстать от их семьи. Ты знал, что разведчиков для сбора данных у нас готовили не только в МГИМО, но и в Плехановском?

Лев Иванович кивнул и постучал себя пальцем по уху:

– Одним ухом. Левым, на паре дел. Правое как раз после этой пары дел плохо слышит.

Крячко кивнул:

– Ну, учитывая, какое дорогое дело эта экономическая разведка, то странно, что левое ухо у тебя вообще еще на месте. Как и все остальные части тела.

– Что по Капибаре?

– Тишина. Мои люди вышли на него напрямую, телефон он после этого скинул. Нет ничего, что мы могли бы привязать к нему, потому что личность не установлена. И нет ни одного внятного свидетельства, как выглядит этот самый Капибара. Я прошелся по своим знакомым в самых разных кругах и собрал все самые интересные сплетни.

– Обожаю сплетни, – улыбнулся Гуров.

– Кто же их не обожает. Капибара наемник. Прекрасно говорит по-русски, но гражданство у него не российское. И он действительно сейчас воюет. По свидетельствам одних очень благочестивых граждан, он серб. По свидетельствам других, кореец.

– Какое расовое разнообразие. И понятное дело, воюет не на нашей стороне.

– Само собой. Покопался в старых делах, просто интереса ради, пока ты там у нас изучал прекрасное и погружался в искусство. В общем, линия по взрыву у нас дохлая. В целом есть восемнадцать очень точных точечных, если можно так сказать, взрывов за последние пять лет. Все они приписываются Капибаре. Саперы уже узнают его стиль, но никаких следов и никакой возможности на него выйти пока нет. Есть только подозрения на него и надежды. Кстати, вполне допускаю, что под его маркой может работать несколько подрывников. Такие дела у нас с тобой уже были.

Лев кивнул, принимая во внимание все, что сказал ему напарник, и уточнил:

– Какие подозрения? И у кого?

– У нас. Многие дела, в которых были подобного рода направленные взрывы, проходят через наше ведомство, – отозвался Крячко.

Гуров согласился. Эти дела он помнил, по ним пока шло производство и оформление. И взрывы в самом деле там фигурировали.

– И еще кое-что, – добавил Стас, глядя на часы, – четверг. И конец рабочего дня.

– И что? У нас дело, много работы и крайне сжатые сроки, – отозвался Гуров со своего места. Было видно, что он готов сидеть в кресле до последнего.

– Ты обещал жене. И своему врачу. И Орлову, кстати, после того отпуска в санатории, где тебе вправляли спину, тоже обещал.

Напарник был неумолим. Добавил, что, если нужно, он выкатит друга к машине вместе с креслом, и тот точно не хочет такого позора.

Лев Иванович вздохнул. Ну, надо признать, конечно, что после того, как он стал ходить в спортзал, стало как-то… легче. Нет, конечно, ему было далеко до всей этой публики, все мысли которой занимало правильное питание, спорт и прочее. Нет. Но полковник ловил себя на мысли, что стало как-то неожиданно больше сил. Тем более что на беговой дорожке хорошо думается.

Стас занимался из солидарности с Гуровым, но даже серьезное отношение к спорту не мешало ему постоянно подкалывать друга, что лучше бы они пошли на йогу, это сейчас моднее и полезнее для нервной системы. Начали вроде бы по требованию врача, но как-то неожиданно оба втянулись.