Книга Катафалк дальнего следования [Сборник], страница 102 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Раз уж у нас беседа неофициальная, давайте я напою вас чаем с ватрушками. Ватрушки домашние. Мне мама вчера привезла.

– Давайте чай с ватрушками, – согласился, ответив за всех, Крячко. – На улице – холодина, и горячий чаек нам не помешает. А то вот наш лейтенант до сих пор руки согреть не может, – кивнул он на Семашко, который в волнении или впрямь от холода тер друг о друга ладони.

– Да, спасибо. Чай – это хорошо, – ответил парень, поглядывая на девушку с далеко не профессиональным интересом. – Хотите, я вам помогу?

– Помогите, – согласилась Мария и улыбнулась молодому человеку. – А то я одна все в двух руках не унесу. Да вы садитесь. – Она приглашающим жестом указала Гурову и Крячко на диван и кресла, что стояли вокруг журнального столика, покрытого льняной салфеткой.

Гуров с Крячко сели, а Мария с Семашко отправились на кухню за чаем.

– Интересная девушка, – посмотрев в сторону кухни, вполголоса произнес Гуров. – Совсем не похожа на современную молодежь.

– Да, я тоже это заметил, – согласился Станислав, оценивающе осматриваясь. – Чистенько в квартирке… Лев Иванович, а звукоизоляция-то в этих старых домах и вправду никакая. Я слышу, как у соседей за стенкой телевизор работает.

– Так вот я думаю о том же, – кивнул Гуров. – Действительно, звуки за стенкой слышны. А если квартиры не рядом, а напротив, то как наша Маша могла так хорошо расслышать, как скандалили Вершинины? Она ведь очень подробно, судя по записям в протоколе, рассказала, кто и что из супругов говорил во время ссоры. Вот ведь какой интересный получается вопрос…

– А вот она идет с чаем, у нее и спросим, – встал Крячко с кресла и стал помогать Марии расставлять на столике чашки. Семашко принес чайник и большую тарелку с горячими ватрушками.

– А ватрушки-то совсем свежие! – подивился Гуров. – Мария, признавайтесь, это не мама вам принесла, а вы сами их только что испекли!

– Да нет же! – хихикнула девушка. – Я их просто в микроволновке разогрела. А так-то их мама вчера испекла.

– Мама в Москве живет? – поинтересовался Станислав и, откусив от ватрушки, проговорил с полным ртом: – М-м-м, вкуснотень какая! Маме респект. Уж кто-кто, а я в выпечке толк знаю! Жена у меня искусница в этом деле.

– Мама в Южном Чертанове живет и ко мне только по своим выходным приезжает. Остафьевы – ее старинные друзья еще с мединститута и, уезжая, предложили меня у них поселить. Квартиру чужим не оставишь, мало ли что, и мама договорилась с ними, чтобы я тут пожила, пока они не вернутся.

– Так вы – из семьи врача? – спросил Семашко.

– Точнее будет сказать, потомственных врачей, – серьезно ответила девушка. – И мама, и папа – врачи во втором и в третьем поколении. Папа – хирург, а мама – терапевт.

– А дочка у них, значит, не захотела по родительским стопам идти, – по-отечески тепло посмотрел Гуров на девушку.

– Мне больше нравится полиглотством заниматься, – скромно сказала та.

– Мария целых пять языков знает! – торжественно объявил Семашко.

– А ты уже и это выяснить успел? – с хитрым прищуром глянул на него Крячко, чем и смутил молодого оперативника, а заодно и студентку иностранного факультета.

– Так это же просто отлично! – воскликнул Гуров. – Мария, это характеризует вас как ценного для нас свидетеля. С такой памятью вы наверняка помните все подробности ссоры ваших соседей полугодичной давности!