Книга Катафалк дальнего следования [Сборник], страница 125 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Мальвина умерла шесть лет назад. Рак, – коротко ответил Птичка. – Посидим? – показал он на дальний столик возле окна. – До пяти вечера народу у нас почти не бывает. Ты ведь, думаю, зашел не потому, что соскучился по мне.

– Каюсь, Птичка, по делу я к тебе пришел. – Гуров стал серьезным и прошагал к столику, на который указывал Журавлев. – Мне информация нужна по одному пикантному заведению. А ты, насколько мне известно, обо всех ночных заведениях столицы знаешь больше, чем кто бы то ни было.

– Ну, положим, не обо всех, – усмехнулся в бороду Птичка. – Но о многих информирован неплохо. Какое именно тебя интересует?

– О «Кисси» слышал?

– Стрип-клуб, что на Сретенке? А как же! Место знаменитое в столице, хотя и закрытое для многих желающих. Так сказать, клуб только для своих, и только для мальчиков. Туда ходят телевизионщики, актеры, кое-кто из эстрады. Тебя что конкретно интересует?

– Все, – ответил Гуров. – От начала и до сегодняшних дней. Кто хозяин, есть ли крыша… В общем, все, что знаешь.

– Что, все так серьезно? – покосился на полковника Птичка и, когда тот кивнул, сказал, вздохнув: – Место хотя и элитное, но паршивое. В смысле, если бы за него взялись и потрясли хорошенько, то такое бы оттуда посыпалось… Открыли в две тысячи двенадцатом, сначала на базе ночного танцевального клуба, куда пускали всех от восемнадцати лет, но потом сделали элитным – со входом по специальным значкам. Хозяин у «Кисси» подставной. Фамилию не знаю, все зовут его Шатеном. Но реально заправляет там Кисет. Слыхал про него?

– Вор в законе Чернов Александр Игоревич, – кивнул Гуров.

– Угу, – подтвердил Птичка. – Неофициально держит половину всех ночных заведений в Москве, а официально – сеть ресторанов «ЧеРновЪ и К°» и кафе быстрого питания «Быстроешка». Сам он только сливки снимает, а дела, те, что нелегальные – наркотики, проституция, игровой бизнес, – за него его помощник ведет. Титомир – не Богдан, что поет, а другой. Просто кличку ему дали за то, что очень уж похож на этого певца и ликом, и прикидом.

– Хорошо, но что там в «Кисси»? Я так понял, что весь набор? – поторопил Птичку Лев Иванович.

– Да, в этом заведении все пышным цветом – и наркотики, и эскорт-услуги, как это сейчас называют, – усмехнулся Журавлев, – и ставки на лошадей, на ночные городские гонки на авто-мото и на бойцов. Даже на собачьи бои.

– Девочек в заведении много работает, не знаешь?

– Много, до полусотни. Но все по категориям – одни на стриптизе, другие – на услугах, третьи – дилерами, четвертые – на рекламе и ставки с игроков собирают. Текучки практически нет. Не любит Шатен своих цыпочек просто так отпускать. Только если уж совсем старые становятся и не котируются у клиентов или с катушек от наркоты съезжают.

– А старые – это сколько? – поинтересовался Гуров.

– После тридцати. Даже дамочки, которые ставки принимают, и те не старше. Чтобы в случае чего можно было на эскорт перекинуть. К нему лет в шестнадцать, а то и в пятнадцать приходят девчонки. А кто не приходит, но для бизнеса хорош, того или силой, или хитростью приводят. Со всей России собирают. Заманивают легким заработком, подсаживают на наркотики – и они оказываются во власти Шатена! Капитализм – а что ты, Лев Иванович, хочешь! – с горькой ухмылкой добавил Птичка. – Это раньше, при Союзе, считалось, что только там, за бугром, такие вещи возможны, а теперь и до нас дошло. За что боролись в девяностых, то и заслужили.