Книга Месть на все времена [сборник], страница 132 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– И сколько же вы с ним проработали? – поинтересовался Лев, внимая рассказу Егалиной.

– Да, считай, совсем ничего! Три с небольшим месяца. Один квартал… – Снова закуривая, хозяйка квартиры безнадёжно махнула рукой. – Пока входила в курс дела да исправляла огрехи, он не вмешивался, всё шло как надо. А ближе к концу первого месяца начал давить: это надо вот так, это – вот эдак… Ну, подбивал меня на то, чтобы я делала липовые отчёты. Гляжу и думаю: если так работать, то знакомства с прокурором мне не миновать! Всё сделала по-своему, как положено. Он попсиховал, но заткнулся. Второй месяц так же, третий… Тогда уж я начала психовать. А как подошло время готовить квартальный отчёт, вообще пересобачились с ним вдрызг. Ну и всё! Плюнула я и ушла…

– После расставания вы с ним виделись? – морщась от табачного дыма, осведомился Гуров.

– Нет! – его собеседница категорично махнула рукой с зажатой между пальцев папиросой. – Коську я, можно сказать, видеть не хотела, да и сейчас не хочу. Он же даже своего лучшего друга «кинул» самым бессовестным образом.

Как поведала она далее, посудный бизнес Бархунов начинал не один. Первым в этом направлении начал работать бывший одноклассник Константина, Михаил Кубанцев. Правда, ещё раньше Михаил организовал СТОшку. И дела у него вроде бы пошли. Но потом что-то не заладилось, и года через три он обанкротился. Начал новое дело – наладил выпуск посуды. Тоже пока «раскрутился» – лиха хлебнул. Но Михаил оказался парнем упорным и добился-таки более-менее приличных результатов. Вот в это время к нему Костя и примазался. Вдвоём дело пошло ещё успешнее. Начали расширяться.

И всё бы ничего, если бы не запредельная алчность Бархунова. Он был бы не он, если бы не провернул очередную аферу. Когда Кубанцев на неделю уехал в Калининград изучать тамошний рынок, чтобы начать туда поставки модельной посуды, Константин, воспользовавшись его отсутствием, собрал внеочередное собрание акционеров предприятия, предварительно как следует «обработав» каждого из них. И общим решением Михаил был не только снят с поста генерального директора, но и вчистую уволен из компании. Причём без возвращения его первоначального взноса. Будучи юридически подкованным, Бархунов провёл хитрые решения, которые оставляли его школьного друга и организатора предприятия вообще ни с чем на совершенно законных основаниях.

Когда Михаил, довольный результатами поездки, полный планов и идей, вернулся из российской Прибалтики, то пережил дикий, просто немыслимый шок: его не пустили на его же собственное предприятие. Новый вахтёр на проходной уведомил его, что он здесь больше не работает, а его пропуск недействителен.

Кубанцев начал звонить Бархунову, но тот не отвечал. Тогда он позвонил Егалиной. Но та и сама знала не больше, чем он, – собрание акционеров было проведено в обстановке полной секретности.

Вера немедленно пошла к Бархунову. Но тот прикинулся дурачком – мол, я тут ни при чём, это акционеры сами так решили. Вроде того, что переворот учинила некая «инициативная группа», недовольная производственной политикой, проводимой Кубанцевым. Всё было решено помимо его воли, а он сейчас лишь выполняет решение собрания и ничего с этим поделать не может.

В душе уважая Михаила, Егалина вынесла ему копию решения собрания акционеров. Подготовив пакет документов, Кубанцев отправился в прокуратуру и суд. Но его там огорошили: все решения собрания с точки зрения закона правомерны, и поэтому помочь ему ничем не могут…