Книга Тайна убитой актрисы [сборник], страница 78 – Алексей Макеев, Николай Леонов

Они вышли из дома, Григорий Семенович открыл гараж, и Гуров увидел старенькую «десятку», стоявшую в нем.

– Вот, заработал за тридцать с лишним лет службы, – сказал хозяин, заметив взгляд гостя. – Но я не жалуюсь. Вполне пригодная машина, только ухода требует. Да и ремонта время от времени, само собой. Садитесь, не бойтесь, машина надежная, довезет. Да и я водитель аккуратный, ни одного штрафа за все время не заработал.

Гуров сел в машину. Они выехали со двора и покатили по узким улочкам. Сыщик заметил, что Григорий Семенович едет не в центр, огибает его, следует с одной окраины на другую.

Водитель хранил молчание, поэтому Гуров спросил его:

– Так к кому мы все-таки едем? Вы ведь обещали все объяснить.

– Да, виноват, запамятовал, – отвечал Костомаров. – Едем мы к весьма любопытной личности по фамилии Гвоздев. Зовут его Николай, а кличка – Гвоздь. Восемнадцать лет назад этот тип был вторым человеком в банде Голована, так сказать, его заместителем. Когда банда была разгромлена, Гвоздев получил очень солидный срок, аж шестнадцать лет, из которых отсидел тринадцать, после чего вышел по УДО. Я проверял все обстоятельства и удостоверился, что освободился Гвоздев вполне заслуженно, за исключительно примерное поведение. Когда он приехал в Ростов, я за ним понаблюдал и понял, что человек совершенно изменился. Понимаете, он как бы совсем другим стал, не просто покончил с криминальным прошлым, стал истинно верующим человеком. Каждое воскресенье обязательно ходит в церковь, исповедуется, соблюдает все обряды. Работает по старой специальности, слесарем в автоцентре. Только, конечно, уже в другом. Рядом с ним нет никого из прежних дружков. Женился, уже ребенок есть. В общем, у человека пошла совсем другая жизнь.

– Да, я знаю несколько таких случаев, – сказал Гуров. – Это редкость, но все же такое случается. Человек решает прожить жизнь заново, с чистого листа. Но зачем мы к нему едем, если он категорически не хочет вспоминать прошлое?

– Затем, что Николай Гвоздев очень многое знает, – отвечал Костомаров. – О банде Голована ему известно практически все. Так что если вы разложите перед нами часть этого пазла, известную вам, то Николай сможет дополнить ваш рассказ, завершить картину. Если захочет, конечно.

Они ехали почти час, обогнули город с севера и наконец-то оказались в районе, целиком застроенном частными малоэтажными домами. «Десятка» Костомарова остановилась перед скромным одноэтажным домиком, окруженным прочным забором. Ветеран милиции позвонил, за калиткой послышались шаги, в щели мелькнули чьи-то глаза. Калитка открылась. Гости вошли во двор.

Гуров увидел перед собой высокого худощавого человека с очень загорелым лицом. Однако самым примечательным на нем был вовсе не этот загар, даже не твердая линия скул, выдававшая крепкий характер, а глубоко посаженные глаза, которые буквально буравили людей, вошедших во двор.

– Разговор у нас, как я понимаю, пойдет о делах прошлых, – сказал он. – Я их отвергаю и дома такие беседы не веду. Нельзя моей жене и сыну об этом слышать. Так что пойдемте лучше в баньку. В предбаннике есть место, чтобы втроем сесть. Там устроимся и поговорим.

– Как скажешь, Николай, так и будет, – отозвался Григорий Костомаров. – Ты тут хозяин, вот и определяй, где нам сесть. Это, пожалуй, правильно, что не в доме: Лев Иванович собирается рассказать нам нечто такое, что не для всех ушей предназначено.