Книга Исчезнувший, страница 57 – Алексей Макеев, Николай Леонов

В конце концов, руки наткнулись на ступени, ведущие вверх, и Стас понял, что дверь близко. Попытался вскарабкаться наверх, но цепь остановила его примерно на третьей ступеньке. Тогда он напряг последние силы и принялся колотить концом цепи о стену. Дотянуться до двери Стас физически не мог, но и сдаваться не собирался. Бился минут десять, потом выдохся, скатился со ступеней вниз и замер, не в силах доползти до тюфяка.

Наверное, он снова отключился, так как пропустил тот момент, когда открылась дверь. Яркий свет прорвался сквозь дверной проем и ударил по глазам. Крячко невольно застонал, настолько сильными оказались ощущения. Немного привыкнув к свету, он приоткрыл глаза и из-под опущенных ресниц взглянул вверх. В дверях возвышалась мужская фигура. Электрический свет очерчивал силуэт, не давая рассмотреть лицо. Мужчина стоял и молча смотрел на него. Стас тоже не спешил заговаривать с незнакомцем. Так прошло минут пять. Затем свет резко погас, и дверь захлопнулась. Испугавшись, что снова останется один, и тогда мочевой пузырь точно не выдержит, Крячко наплевал на гордость и громко закричал:

– Эй, постой, да погоди ты! Мне отлить нужно!

Повторно дверь открылась не сразу. Крячко трижды пришлось повторить фразу, прежде чем заскрипели дверные петли, и свет снова залил подвальное помещение. На этот раз вместо мощной мужской фигуры в дверях появился щуплый силуэт то ли девушки, то ли парнишки-подростка. «Только не девица, – мысленно простонал Крячко. – Такого унижения я точно не вынесу».

Но это была именно девица. Молоденькая девушка лет шестнадцати. Она спустилась по ступеням, в руках у нее оказался детский горшок. Проворно развязав тесемки, девушка высвободила из брюк гениталии Крячко и подставила горшок. Стас почувствовал такое облегчение, которое перекрыло и стыд, и гнев, и омерзение от происходящего. Затем девица ловко натянула брюки до пупка, завязала тесемки, поднялась по ступеням, и дверь снова захлопнулась.

Попросить девушку задержаться Крячко заставить себя не смог. Плевать ему на то, что с ним будет. Плевать, что упустил шанс узнать хоть что-то о своей участи. Он не станет трепаться с девчонкой, которая видела его в таком неприглядном виде. И все же ему стало полегче. Раз они озаботились тем, чтобы дать ему помочиться, значит, убивать его не собираются. По крайней мере, не сейчас.

«Если в ближайший час принесут еду, значит, дело мое не совсем пропащее, – решил Крячко. – В следующий раз я не упущу возможности выяснить, что задумали эти маньяки». Головная боль вернулась, как только опустел мочевой пузырь. Кое-как он дополз до тюфяка, принял позу эмбриона и занялся единственным доступным занятием: стал ждать.

Ждал, ждал и уснул. Слабость все больше одолевала, и сопротивляться дреме не хватало сил. Стас вытянул ноги, повернулся на живот, чтобы дать отдых затекшим рукам, и отдался на волю Морфея. Проснулся оттого, что кто-то толкал его в бок. Он вздрогнул от неожиданности, но заставил себя замереть и не двигаться. Первой мыслью, промелькнувшей в мозгу, была: все, я слетел с катушек. В пустой комнате, при закрытых дверях, и вдруг такое.

Но с рассудком у Крячко все оказалось в порядке. Просто в то время, пока он спал, в подвал подсадили новых пленников. Следом за ощутимым толчком в бок, к его несказанной радости, послышалась человеческая речь. Голос звучал приглушенно, но отчетливо.