Книга Черная метка в паспорте [сборник], страница 53 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Я в лесополосе. Точные координаты не скажу, это объездная дорога, по которой шел автозак. Афанасьев обманул охрану и сбежал.

– Я знаю, знаю, – торопливо доложил Сладкевич. – Ребята мне сразу позвонили, как только он напал на них. Вы сами как? Вы не ранены?

– Со мной все в порядке, – Лев оглянулся на майора, у которого от бешенства летели слюни вперемешку с матами. – Дуй сюда, в глубину леса на, – он прикинул свое положение по свету луны, – юг, километра три. Сюрприз есть для тебя один. Понятых бери с собой, а то тут одни деревья, людей не найти.

Павел обрадовался:

– Задержали Афанасьева? К захоронениям своим вышел? Точно врача не надо, Лев Иванович? Здесь «Скорая» стоит, они мигом с нами доберутся.

Лев пощупал разбухшую шишку на голове от удара беглеца, дотронулся до распоротой лезвием ткани и уверенно заключил:

– Нет, обойдемся без пилюлькиных. Я же и так в больнице числюсь, забыл? Лучше вызывай дежурную группу, экспертов. Прокуратуру подключай. И кофе пару литров – работы много. Кинолога еще, может, собака по следу на Афанасьева выйдет.

Уже через полчаса зеленые заросли были вытоптаны в плешивую полянку: светили яркие прожектора, эксперты возились у переломанных кустов, собирая улики; кинологи спешили вслед за взбудораженными собаками по следу; следователь заполнял бумаги, косясь с удивлением на задержанного начальника оперативного отдела. Гуров, сидя на пеньке, пересказывал кратко Сладкевичу события ночи, а тот в ответ лишь качал головой, буркая ошарашенно:

– Во дела.

Потом присел на бревно напротив, наблюдая, как на его бывшего начальника надевают наручники вместо ремня. Майор не мог скрыть своих чувств:

– Эх, Толя, Толя, что же ты наделал. Был же таким опером хорошим. Вот как начальственная должность людей портит, – он растерянно развел руками. – Как же вышло так, мы ведь с ним столько лет общались. Семьями дружили. Лев Иванович, ну ладно преступники, мазурики, себе и другим жизнь портят, это я привык. Но вот чтобы свои же так опускались, эх, я предупреждал его… Ладно, пускай сам за свою жизнь отвечает, с совестью разбирается. У меня теперь работы по горло. Господин полковник, опер дежурный с кинологами по следу Афанасьева пошли, я с ними. Вы как до больнички добираться будете? Давайте я ребятам скажу из патрульки, пускай довезут вас.

Гуров же очнулся от задумчивости, услышав свое имя:

– Что? Я с вами, давай в машину и по дороге вдоль лесополосы. Собака из зарослей выйдет по следу где-нибудь к дороге, у Афанасьева есть телефон, и деньги, скорее всего, тоже припасены. Побег был спланирован, поэтому он все приготовил заранее. Сейчас или в укрытие направляется, или уезжает из города, надо на трассах его искать.

Сладкевич возликовал:

– Точно! План «Перехват»! Вокзалы, выезды из города сейчас перекроем, все сделаем как положено, Лев Иванович. Каждую машину проверим, сейчас ночь, транспорта немного – далеко не уйдет. Я этого Афанасьева из-под земли достану, пока он остальных свидетелей не убил. Лев Иванович, может, все-таки врачу «Скорой» покажетесь? А я, как на след выйдем, вам наберу? Лев Иванович, слышите меня? Вам плохо, как себя чувствуете?

Гуров медленно, будто во сне, покачал головой и вслух произнес вопрос, который свербил изнутри:

– Почему он спас меня? Почему выбил нож?