Онлайн книга «Смерть под старой ивой»
|
По налившимся кровью ушам Станислава Крячко было видно, что либретто пошлого балета он оценил. – Что ж получается? Если зрить в корень, как призывали древние, адвокат состряпал ложный донос на своего дружка, а свидетели подтвердили, что бедного оклеветали? Вот это я понимаю, талантливый способ обелить свое доброе имя. – Не то слово! Ну а как запахло жареным, и адвокат, и «свидетели» (само собой, по его подсказке) делают бровки домиком и плачутся: ну что тут такого, мы же не хотели кого-то привлекать, нельзя же всерьез полагать, что кто-то будет на себя доносить, мол, никакой общественной опасности нет. И прекратить дело по малозначительности. – Ну да, ну да, – кивнул Крячко, – а то, что мировые маялись с их петрушкой вместо того, чтобы реальные дела рассматривать, – это так, ерунда и малозначимый факт. Всякая там глупость об авторитете суда, создании угроз безосновательного уголовного преследования. – Что ты! Это все упоминается так, между делом, с подмигиванием и улыбочкой типа «ну мы же с вами все понимаем». Эх, Станислав Васильевич, какие мы с тобой старые, отсталые, замшелые. – Говори только за себя. Я еще очень даже современный… – …реликт, – с невинным видом закончил фразу друга Лев Иванович. – Ладно, мне к двенадцати в суд, не теряй меня. Заседание в суде затянулось, поэтому в главк Гуров вернулся позже, чем предполагал. Из кабинета, чуть не столкнувшись с полковником, выскользнул Хортов и, буркнув приветствие, ретировался. За столом дымился красный и злой Крячко. – Что не поделили, орлы-сыщики? – осведомился Гуров и, услышав в ответ: «Лева. Лучше молчи. Не доводи до греха», сказал: – Ну, извини, если не вовремя. Тогда я пока чаю выпью. Лев Иванович перекусывал под неаппетитные и громкие звуки: Крячко скрежетал зубами, громко отдувался, ворчал, как раздраженный бульдог, издавал невнятные угрозы, и вообще было видно, как сильно он расстроен. Гуров занимался своими делами, грыз печенье и пил чай, справедливо полагая, что друг рано или поздно сам укажет на источник своего раздражения. Так и получилось. – Нет, ну ты видел, а? Ну что за люди-то! Опять за свое, ты подумай. Гнать их отсюда поганой метлой? На удобрения отправить? Штаны снять и прилюдно выпороть? – Станислав Васильевич, ты толком поясни, что кто натворил, а там будем думать – кого спасти, кого утопить. – Да эти двое, Лева, опять за свое! Лев и Единорог, Чук и Гек, Кржемелик и Вахмурка! – Крячко шваркнул на стол другу несколько знакомых буклетов, отличавшихся друг от друга лишь цветом да названием: «Гепард». – Да ты что, серьезно? – драматично воскликнул, закатывая глаза, Гуров. – После всего увиденного и пережитого, о ужас! А от кого эта новенькая макулатурка? – Свято место пусто не бывает, – угрюмо отозвался Станислав, – «Играй по-королевски» из реестра системообразующих исключили, и немедленно там материализовался другой деятель, вот как раз этот самый «Гепард». – И что, на тех же условиях? – поинтересовался Гуров. Крячко возразил: – Даже повыгоднее, насколько я могу судить. Видишь, пандемия все никак не кончится, все хотят не просто выживать, да еще и наживать, вот они и улучшают условия для тех, кто может помочь выплыть. Ты – мне, я – тебе, и все довольны. – Ну да, все довольны, – автоматически повторил Лев Иванович, изучая буклеты, – кроме меня, а я не в счет. Смотри-ка, тут уже не просто фрибеты, а «Приведи друга». |