Книга Любовь пахнет понедельником, страница 104 – Соня Субботина

В понедельник ребята должны были подойти на кафедру топографической анатомии. Еве было очень интересно взглянуть на место, где другие её однокурсники смогут оказаться только через год. Они стояли в коридоре и немного напуганно озирались по сторонам, их должны были встретить и отвести к пластинатам. Одна преподавательница, женщина пожилая, грузная и с очень грозным видом, приняла их за первокурсников, заблудившихся в корпусе, и попыталась прогнать. Ева растерялась и не смогла связать и пары слов, как будто та суровая преподавательница смогла дистанционно выключить ей голосовые связки. Как и всегда, Мирослав решил проблему и отстоял их право находиться на кафедре. В обозначенное время, минута в минуту, дверь одной из аудиторий открылась, и оттуда вышел человек, которому предстояло подготовить команду, отправиться в Петербург и стать членом жюри. И это был не Игорь Павлович.

– Вы Мирослав и Ева? – спросила миниатюрная блондинка, которую можно было спокойно спутать со студенткой.

Она была из числа тех молодых преподавателей, которые как будто ещё вчера сами тряслись и сдавали экзамены, а теперь вдруг оказались по другую сторону баррикад. Несмотря на несколько лет преподавания, её энтузиазм учить будущих медиков ничуть не ослаб. Выгорание и профдеформация ещё не застигли её ни в больнице, ни в институте, и она с одинаковым рвением проводила не самые интересные операции и объясняла топографию сосудисто-нервных пучков несколько раз на неделе. Её знания не были настолько обширны, как у Игоря Павловича, уже защитившего докторскую диссертацию, многое ей приходилось освежать в памяти перед парами, но на замену в качестве сопровождающего для этой команды нельзя было найти никого лучше.

Ева и Мира в замешательстве кивнули вместо ответа. Никто из них не ожидал, что их сопровождающий поменяется.

– Меня зовут Алина Олеговна, я вас буду готовить вместо Игоря Павловича, у меня ещё идёт пара, можете меня немного подождать? Я вам открою кабинет с пластинатами. – Она подошла к двери напротив кабинета, из которого вышла, и начала поворачивать ключ, попутно поясняя: – Нам нельзя оставлять студентов здесь без присмотра, но я не думаю, что вы что-то сломаете или порвёте, но всё равно, никому, это будет наш маленький секрет, – обернулась она и подмигнула ребятам, прежде чем запустить их в кабинет.

Это была небольшая комната с тремя секционными столами, застеленными голубой клеёнкой, и несколькими стульями, куда можно было положить свои вещи. На центральном столе лежала желтоватая высушенная и пополам распиленная человеческая голова. На столе напротив первого лежало что-то, завёрнутое в чёрные пакеты, судя по всему, мусорные.

– Мирослав, поможешь? – Алина Олеговна подошла к тому свёртку, что был покрупнее. – Нужно достать ногу, она достаточно тяжёлая. Ева, а ты можешь развернуть руку, – она указала на свёрток поменьше.

Через пару минут возни взгляду ребят открылись человеческие конечности, такие же высушенные, как и половинки головы того бедолаги, завещавшего себя науке. Еве стало интересно, были ли все эти четыре препарата когда-то одним человеком. Такие учебные материалы она видела впервые, так что этот день удивил её ещё сильнее, чем Лиза когда-то с её новостями о беременности и кафе. Раньше Ева видела только мокрые грязно-серые препараты. Казалось, что запах формалина, исходящий от них, мог выжечь или расплавить глаза. На них сложно было что-то найти, очень многие мышцы были порваны, а от сосудистых пучков оставались одни намёки, что они когда-то там были. Еве казалось, что, если бы она училась в одном из столичных вузов, уровень оснащения кафедр был бы выше, и она могла бы регулярно учить анатомию над этими странными высушенными частями тел. Видимо, они, состоявшие из розово-коралловых мышц, белых сухожилий, светло-жёлтых нервов, похожих на сушёных кальмаров, костей, выглядывающих кое-где, и артерий, заполненных розовой субстанцией, похожей на воск, и были пластинатами.