Книга Любовь пахнет понедельником, страница 59 – Соня Субботина

– Я бы тогда ответил «давай», – улыбнулся Мирослав и взглянул на кружку. – Вылитая Арли.

Ева поёжилась: сложно в одночасье преодолеть страх, шедший с тобой рука об руку, сколько ты себя помнишь. Но если ей понравился парень, который любит собак, она должна предпринять попытки избавиться от своей фобии, правда, признаваться в боязни этих животных в её планы пока что не входило.

– Ева? Всё хорошо? – Мира всегда внимательно наблюдал за ней, и ни одна перемена в её настроении, ни одно движение не могли укрыться от него.

– Да, наверное, сквозняк. Лучше расскажи, почему твою собачку зовут Арли, это как-то связано с арлекинами? – Вместо ответа Мира рассмеялся. – Да что смешного-то я сказала? Лучше расскажи!

На самом деле Ева очень любила болтать, в основном о себе и об учёбе, но с ним она приняла на себя роль слушательницы. Как бы она ни пыталась узнать, ведёт ли кто-то из его родственников у неё пары, всё было тщетно. Как-то она, не думая ни о чём, спросила, не будет ли его девушка против, что он регулярно провожает какую-то особу до дома. Ева почему-то не допускала даже мысли, что никакой девушки может и не быть, но когда поняла, что ошиблась, бабочки в её животе затрепетали с двойной силой, выписывая где-то в пространстве Траубе его имя. Теперь она пошла по вещам, которые ему нравятся, увлечениям и хобби, если он, конечно, что-то успевает помимо учёбы. Первым делом решила расспросить о собаке.

– Нет, с арлекинами ничего общего нет. Вообще она Орлетта. Это имя у неё во всех документах от заводчиков. Нам сказали, что в кличке обязательно должна быть буква «а», и «Орлетта» превратилась в «Арли», да и произносить стало немного удобнее. Опять сквозняк? – Он заметил, что Ева снова вздрогнула. – Может, расскажешь, в чём дело? Мы же всё-таки друзья, – добавил медленно, словно пробуя слово «друзья» на вкус.

Возможность объясниться застигла её уже в пятницу, когда Мирослав провожал её после пары по биохимии. Ева даже сквозь речь чтеца в наушниках, тревоги Раскольникова и очередное упоминание жёлтого цвета в книге (на этот раз при описании Порфирия Петровича) услышала звук, который заставил её оцепенеть от ужаса. Казалось, ещё немного, и она потеряет сознание. Где-то недалеко от них залаяли собаки. Были ли это домашние, каждую из которых хозяин крепко держал на поводке, или уличная свора, Ева не знала, да и проверять ей не хотелось.

– Давай пойдём другой дорогой, – проговорила она очень тихо, губы её еле слушались.

– Ты что, боишься собак? – Мира улыбнулся, но заметил, что она чуть не плачет, после чего вмиг стал серьёзным и погладил её по плечу, пытаясь приободрить. – Ева, всё хорошо, они далеко и тебя не тронут. Мы пойдём в обход.

Ева прижалась к Мирославу, вдохнула аромат его терпкого одеколона. Он её приобнял, на что она прижалась ещё сильнее.

– Хорошо-хорошо, постоим ещё немного, – Мира обнял Еву ещё крепче и подождал, пока её страх утихнет и они снова смогут продолжить свой путь. Звук лая удалялся.

Они сделали большой крюк по главным и хорошо освещённым улицам, собачники им больше не встречались. Дорога заняла гораздо больше времени, чем привычный их маршрут, «Преступление и наказание» они больше не слушали. Мирослав всё ещё слегка приобнимал Еву, а та в ответ испуганно прижималась к нему, услышав любой шорох. Страх понемногу отступал, но ей нравилось пользоваться возможностью быть как можно ближе к Мире, пока рассказывала, что же произошло, когда она была ещё совсем маленькой. В этот день благодаря внезапному порыву Евы они впервые обнялись на прощание. Мирослав старался вести себя сдержанно, но в душе у него взрывались салюты и праздничные хлопушки.