Книга Ветер и Я, страница 37 – Мария Шаронина

— Вот как… Что ж, я тебя услышал, — ровно произнес мужчина, пригвоздив меня к месту тяжелым взглядом, — больше не стану докучать тебе своим вниманием. Ведь ты действительно ещё не доросла до принятия той ответственности, которую каждый человек несет за свой выбор. Дай знать, когда перестанешь бояться собственных мыслей и желаний, — закончил Ветров, и, повернувшись ко мне напряженной спиной, после чего, скрылся в ванной комнате.

Вот и поговорили…

«Ты разве не этого хотела?» — отозвался внутренний голос, когда уже спустя час, находясь в машине подполковника, мы ехали к нему на работу. Ни теплого взгляда, ни ласкового жеста, ни даже язвительных и пошлых фразочек, по поводу моего вновь ультра современного и очень короткого наряда… Ничего.

Лишь отчуждение, игнор и безмолвная сосредоточенность на дороге.

Так как развёрнутый инструктаж мы с девчонками прослушали еще вчера, то сегодня, сразу же приступили к отработке приемов самозащиты.

— Довела мужика, да? — шумно, пыхтя около меня паровозом, недовольно спросила Анька, от глаз которой не укрылась ни одна эмоция руководителя нашей группы.

— Так будет лучше для нас обоих, — отвернувшись, ответила ей, неосознанно, ищя взглядом, уже ставшей родной каменную спину Ветрова.

— Ну и дура, — с досадой возразила подружка, — жизнь тебе подогнала такого шикарного мужика, а ты нос воротишь.

— Кто бы говорил, — возразила я, слушая, уже второй день пикировки между ней и правой рукой моего мужа, — чем же тебе Сергей Викторович не угодил, что ты его всё время в дальнее пешее отправляешь? М? Ведь как мужик старается! А ты нос воротишь!

— Кобель он, самовлюблённый, — буркнула в ответ Анька, тут же, показав средний палец, своему напарнику и ухажёру который нахально подмигнул ей с противоположенной стороны зала, в котором мы занимались, — ты за своим хоть замужем, а этот…

— Анька, да ты же втрескалась в него по самую макушку! — озарило вдруг меня, — или мне только кажется?

— Что и кому кажется? — рядом с нами плюхнулась на маты Алла, растирая уставшие от каблуков ступни.

— Алина с ума сошла, только и всего, — недовольно пихнула меня локтем в бок Аня, явно не желая признавать очевидное.

— А… ну это нормально, — протянула Алла, я сама часто сомневаюсь в своей адекватности, а что у других в голове и подумать страшно.

— И чего это вы расселись, барышни? — прервал нашу беседу Даронов, смотря с высоты своего роста, — еще час и все свободны. А пока, шпильки в зубы и вперёд.

— Деспот, — выдохнула Алла, с неохотой, втискивая свой тридцать седьмой размер обратно в туфли, — если бы не мой долг по кредиту, фиг бы вы меня сюды заманили.

— Нам всего по двадцать, ты когда успела в эту кабалу то влезть? — спросила Анька ее, одновременно, поправляя подол своей короткой юбки.

— Дурное дело не хитрое, — пожала плечами та, — у меня нет родителей, что помогут в трудную минуту, поддержав деньгами. А после выхода из детдома, от государства я получила не квартиру, а халупу, в которой даже не жить, а просто находиться страшно. Продала ее, взяла кредит и смогла наскрести на однушку в спальном районе, недалеко от университета. Теперь я в рабстве у государства на долгих десять лет, так что, кручусь, как могу.

— Ты долго пробыла в детдоме? — тихо спросила я, чувствуя неловкость от того, что моя безбедная жизнь, ни в какое сравнение не шла с рассказом Аллы.