Книга Чужая ноша, страница 104 – Марина Крамер

— Был принцип, по которому выбирали жертву?

— Ну, чтобы груз был таким, что легко сбывать через Кошку. Она же профлист в магазин не попрет, правда? — усмехнулся Юрий. — Техника, продукты — это да. Ну и всегда полезно слушать, о чем дальнобои в кафе разговаривают. Можно, опять же, пивком угостить, язык быстрее развязывается. Ну и выбирали тех, кто в ночь выезжал, конечно. Они же как — днем в кемпинг зарулили, машину посмотрели, поели, выпили, отоспались — и дальше в рейс. И вот тех, кто в ночь ехал, мы и выбирали. Тоже, кстати, Светка надоумила, — с какой-то даже гордостью в голосе ответил он.

«Очень ненавязчиво, да, — подумала Полина. — Говорил-говорил, потом опомнился».

— Хорошо. А ваша основная роль в чем состояла?

— А по ситуации.

— Юрий Викторович, а вам не надоело прикидываться? По ситуации вы стреляли в того, кто выходил помочь якобы попавшей в беду девушке на машине или в спускавшегося проверить, что попало под колесо. Да-да, не делайте круглые глаза. До того, как все дружным хором начали исполнять песню об ужасной Светлане Котельниковой, один из ваших подельников успел рассказать в подробностях, кто и какую роль исполнял в этих постановках. Вы всегда стреляли первым, старший Куличенков следил, чтобы живых не оставалось, Огнивцев с младшим Куличенковым вскрывали фуру и забирали оттуда все, что требовалось. Милана Котельникова исполняла роль попавшей в беду, раньше это делала Светлана, но в последних трех нападениях вместо нее вы взяли ее дочь. А вы всем руководили помимо выстрелов в первого вышедшего из кабины. Зачем вы заставили младшего Куличенкова стрелять в двух последних эпизодах? — Полина посмотрела на Санникова в упор. — Чтобы повязать его кровью? Как Милану?

Санников напрягся, лицо его сделалось красным, на лбу набухла и запульсировала вена:

— Милану никто не заставлял! Сама напросилась, сама ствол взяла, сама в водителя выстрелила! Это на меня не вешайте! Хотела мне доказать, что может не хуже мамаши своей!

— А Даниил Куличенков что кому доказывал?

— А этот вопрос вы его бате задайте, Чистильщику. Видели, наверное, что там за животное? Сказал уже вам, что убивал потому, что мог это сделать? Вот и пацана учил — если ты сильнее, если тебя боятся, то ты тогда человек, а во всех остальных случаях — ты лох безответный и тебя мочить можно. Честно если, там мне пацана даже жаль было, вот как Светку сначала, — вдруг сказал Санников, вытирая вспотевший лоб. — Я как будто себя вспомнил в детстве… — И тут он осекся, умолк, глядя в стол.

— Вспомнили, как отец в сарае закрывал? — негромко спросила Полина. — Как унижал, бил? А потом его место занял старший брат Александр, да? Нет, он вас физически не трогал, но у него всегда в кармане имелся козырь, чтобы воздействовать, правда? С отцом вы рассчитались вдвоем, мать упрятали в психиатрический стационар, Сергея Котельникова Александр, как мог, заткнул деньгами и уходом в доме инвалидов. И вы себя ощущаете как медведь на цепи — хотите от воли брата избавиться, да не можете, кругом повязаны. И пост у него высокий, кто поверит, правда? А вас он, если не будете исполнять то, что он велел, тоже сольет.

Полина видела, что снова попала в больное место, используя все, что узнала в поселке от Тимофеевны, и не ошиблась, предполагая, как все обстоит. Юрий — физически сильный, даже по-своему умный, был сломлен психологически еще отцом, а брат просто воспользовался этим и под предлогом братской заботы повязал младшего по рукам и ногам.