Книга Медсестра для бывшего. Ты меня (не) вспомнишь, страница 30 – Анна Варшевская

— Да, — кивает мама. — Ты же помнишь, мне никто ничего толком не рассказывал, тебя недавно вывели из комы, было непонятно, как и когда ты поправишься… Это ведь потом уже выяснилось, что отёк спал быстро, ты пришёл в норму, даже реабилитация не потребовалась такая долгая, как думали изначально…

— Что она ответила?

— В смысле? — на её лице растерянное выражение.

— Ты говоришь, что рассказала ей о моей болезни, что она ответила?

— Я сказала, что… что ты только что вышел из комы, что у тебя серьёзная травма головы, а она… она разозлилась. И ушла. Сообщила, что не собирается тратить свою молодость, ухаживая за… за овощ-щем, — мама заикается и прячет лицо в ладонях.

Я судорожно втягиваю в себя воздух.

— Она сказала, как её зовут? — спрашиваю не своим голосом.

— Нет, — мать качает головой, — я спросила напоследок, но она не ответила, сказала, её имя мне без надобности.

Ну что ж… выходит, хорошо, что я всё забыл. Нечего вспоминать. Вот только… хрень собачья! Я должен вспомнить! Иначе всё начнётся заново — отстранение, обследования, и уже та самая долгая реабилитация, после которой мне почти наверняка не дадут вернуться к службе. И куда идти? В отцовскую компанию, половина которой по-прежнему принадлежит мне и от которой меня тошнит? Проще сразу застрелиться.

— Мама, успокойся, — стараюсь говорить мягко, подхожу, касаюсь её руки. — Я понимаю, почему ты не сказала мне раньше. И спасибо, что рассказала сейчас.

— Сынок, я так переживала за тебя, — она поднимает ко мне лицо. — И сейчас переживаю. Что такое случилось? Почему тебе стало плохо?

— Врач… ещё не выяснил до конца, — отвечаю медленно. — Ближайшую неделю я на больничном. Мне надо будет кое-что сделать. Ты не будешь против, если я останусь здесь?

— Конечно, дорогой, — мама кивает, слабо улыбается, — твоя спальня всегда для тебя готова.

— Спасибо. Я, пожалуй, пойду приму душ, очень хочется помыться после больницы, а потом поужинаем.

Выхожу из комнаты и резко торможу от неожиданности. Возле лестницы, замерев, стоит Надя. Странно, вроде бы она должна была приехать только завтра, или это у меня из-за всего происходящего расписание сбилось? Открываю рот, собираясь поздороваться, но приглядываюсь повнимательнее, и приветствие замирает у меня на губах. С ней что-то не так… Лицо белое, как мел, руки вцепились в лестничный поручень. Ей что, плохо?!

Надя

То, что я слышу, стоя в холле возле лестницы, выбивает у меня всякую опору из-под ног. В голове мечутся сотни мыслей, но ни одну не получается додумать до конца. Володя получил серьёзную травму, попал в больницу… Он не помнит меня! Совсем не помнит! А его мать не только соврала мне тогда, она врёт ему сейчас! Из её слов получается, что я не просто меркантильная стерва, а… даже слов не могу придумать подходящих, чтобы описать девушку, которая могла поступить так, как придумала Виолетта.

— Надя, что случилось? — словно издалека слышу голос и с трудом выныриваю в реальность.

Передо мной стоит Володя. Смотрит встревоженно. А я… не знаю, что сказать.

— Всё в порядке, — откашливаюсь и повторяю: — Всё в порядке, Владимир. Как вы себя чувствуете?

Мужчина пожимает плечами. Затем, поколебавшись, говорит:

— Спасибо, что помогли мне… ну, позавчера.

— Не за что, — пожимаю плечами. — Судя по всему, моя помощь была не только ненужной, но и лишней?