Книга Медсестра для бывшего. Ты меня (не) вспомнишь, страница 1 – Анна Варшевская

— Основное условие работы, — жёстко говорит мужчина, сидящий напротив меня, — никаких взглядов в мою сторону! Мне хватило пары ваших предшественниц. Даже если вы понравитесь моей матери, что вряд ли, это не означает автоматическую симпатию с моей стороны. Надеюсь, вам понятно?

Прикусываю язык, чтобы не сказать, что я думаю о нём и его условиях, и молча киваю.

— Хорошо, — он удовлетворённо кивает. — Так, ваши обязанности: при необходимости оказывать моей матери медицинскую помощь в рамках вашей компетенции, следить, чтобы она вовремя принимала лекарства, а также выполнять её поручения, помогать в бытовых вещах и выслушивать жалобы на то, какой я ужасный сын. Вопросы?

— Мне сказали, что у вашей матери проблемы с глазами, — задаю единственный вопрос, который меня сейчас волнует. — Насколько плохо она видит?

— Очень слабо. Различает светлое и тёмное, очертания предметов.

— То есть черты моего лица она не разглядит?

— Это так важно? — он поднимает брови.

«Ещё как важно», — проносится у меня в голове, но я слегка киваю и одновременно пожимаю плечами, делая вид, что мне безразлично.

— Нет, не разглядит.

Значит, она не узнает меня. Не узнает девушку, которую тогда выставила из квартиры. Но ладно она… Почему ты не узнаёшь меня? Или предпочитаешь делать вид, что не узнаёшь?

— Хорошо, — киваю, а затем, не удержавшись, уточняю: — Помогать нужно только вашей матери? Вы в помощи не нуждаетесь?

Последние слова звучат немного язвительно, и мой наниматель вскидывает брови в непритворном удивлении.

— А почему мне может требоваться ваша помощь?

— У вас нет проблем… с памятью, например? — говорю с намёком.

Я не ожидаю особенной реакции, поэтому меня застаёт врасплох, как быстро меняется выражение его лица.

— Нет, — цедит он сквозь зубы и встаёт, показывая, что разговор закончен. — Если это всё…

— Я готова приступить к работе с завтрашнего дня, — произношу торопливо и тоже поднимаюсь.

Плевать на всё — на его мать, на моё разбитое сердце, на… горло сжимает спазмом, я не позволяю себе даже в мыслях договорить последнюю фразу. Имеет значение только моя мама и её операция, на которую я откладываю деньги. Ради этого я на многое пойду — даже работать к человеку, который разрушил мою жизнь.

* * *

— Глянь, какая тут цыпа!

— О-о-о, цып-цып-цып! Куда торопишься, эй?

За моей спиной раздаётся грязный мат, который заставляет меня вжать голову в плечи и ускорить шаг. Мне остаётся всего-ничего — нырнуть в арку, свернуть влево, три подъезда — и я дома! Господи, ну пожалуйста, пусть они просто посвистят вслед. Зачем только я нарядилась?!

Зачем-зачем… Восемнадцать лет ведь исполняется раз в жизни. Правда, вечеринка, устроенная для меня теперь уже бывшей лучшей подругой, обернулась дурацким цирком, когда я увидела её на кухне, целующейся с парнем, который вроде бы встречался со мной последние пару недель. Увидела, не стала им мешать, только тихо отступила по коридору, а затем и вообще ушла из квартиры, где собралась весёлая компания.

Вот так и получилось, что теперь я, громко цокая неудобными каблуками, бегу домой в первом часу ночи.

— Притормози-ка, — грубый голос совсем близко.

Меня хватают за плечо и разворачивают, я вскрикиваю, чуть не потеряв равновесие из-за дурацких шпилек.