Книга Так точно, товарищ полковник, или влюблённая поневоле, страница 76 – Анна Варшевская

— Следователь нам сказал, ну, понимаете, просто по-человечески… — неуверенно вступает в беседу третий из компании, — что, в общем, у вас, в смысле, в агентстве, вели расследование. Помогли нескольким людям.

— Мы не помогали вернуть деньги, — поправляю осторожно. — К нам обращались до подписания бумаг, чтобы установить, насколько добросовестна компания. То есть мы выясняли для клиентов, что та или иная контора, скажем так, не слишком чиста на руку, и они оказывались от сделки просто по собственному желанию, понимаете? У нас не те масштабы, чтобы доказывать чью-либо виновность, — пожимаю плечами, — да это и не наша обязанность.

— Мы понимаем, — торопливо кивает мой собеседник. — Но нам-то нужно, чтобы вы просто подняли ту информацию, которую нашли для тех, предыдущих клиентов! Это как раз и есть то самое недостающее звено!

— Почему вы решили, что мы разрабатывали именно те конторы, которые относятся к вашему делу? — уточняю скептически.

— Так нам же сказали там, в комитете! — выпаливает женщина. — Сотрудница сказала! Инга Валерьевна… или Витальевна? Неважно…

— Я вас понял, — меня бросает в пот. Паззл складывается очень хреновым образом. Резко встаю. — Оставьте, пожалуйста, свои данные, мы посмотрим, что можно сделать в этой ситуации. В ближайшее время с вами свяжутся.

Клиенты переглядываются и тоже встают. Прощаются, и я с подступающей тошнотой вижу, что на лицах у них появляется слабая надежда. Вот же… дерьмо.

Стоит только им выйти, как я оборачиваюсь к Павлу.

— Инга просила данные по этому списку контор, — не спрашиваю, утверждаю.

— Верно, — он кивает. — И ты поручил это Кудрявцевой, исполняющей обязанности твоего секретаря.

— А теперь…

— А теперь договоров нет, — его лицо ожесточается. — Как оригиналов, так и копий. И в системе удалена вся информация. Это ведь ты дал Алине доступ к основной внутренней базе агентства?

Алина

После ухода Полкана я звоню Саше — предупредить, что сегодня можно прийти в агентство попозже. Обещаю, что приду вечером на тренировку, иначе про участие в реконструкции можно будет забыть. А закончив разговор, понимаю, что ни на чём не могу сосредоточиться.

Никогда особенно не верила в интуицию и во все эти штучки, но сейчас сердце прямо сжимается от нехорошего предчувствия. У меня всё валится из рук, и в итоге я решаю, что лучше уж нервничать на работе. Там, если даже не найду, чем себя занять, по крайней мере буду в гуще событий.

Наскоро заплетаю свободную косу — почему-то мне кажется, что сейчас, после пожара, не стоит разгуливать по офису с распущенными волосами — надеваю простые тёмные брюки с рубашкой и выхожу из дома.

Когда приезжаю в агентство, вовремя вспомнив, забираю на первом этаже свой цветок, который оставила тут вчера. Фикус уже выглядит настолько бодро и симпатично, что его можно не только в приёмную — в кабинет поставить.

Поднимаюсь на нужный этаж и тут же наталкиваюсь на обсуждающих что-то Максима и Ксению Владимировну. Макс бросает на меня какой-то непонятный вороватый взгляд, а юрист хмурится. Подхожу ближе.

— Здравствуйте, — киваю им обоим, — что-то не так?

— Так, Макс, — Ксения Владимировна решительно берёт меня за локоть. — Ты Алину не видел. Я сначала сама с ней поговорю, понял?

— Конечно, — оперативник кивает и моментально испаряется.