Книга Развод. Будьте моим бывшим, доктор, страница 4 – Анна Варшевская

— Не совсем, — аккуратно отвечает заместитель главврача. — Видите ли, мы не можем не реагировать на… некоторые слухи.

Что ещё за слухи?!

— Сволочи! Чтоб вас всех диареей прошибло подальше от унитаза! — меня душит гнев всё то время, пока спускаюсь от начмеда и выхожу из больницы.

На улице зябко ёжусь под пронизывающим ветром, добегаю до подземного перехода и ныряю в метро, чтобы не мёрзнуть.

— Аморальна и жестока! Я им покажу аморальную и жестокую! — зло бурчу себе под нос.

Понятно, что обвинить меня в чём-то конкретном — нужны доказательства, которых у моего бывшего и его семьи нет. Но они и не обвиняют. Как я только что сама убедилась — достаточно слухов. В любой больнице шепнул на одном углу — на другом повторили уже с такими леденящими кровь подробностями, что только и остаётся удивляться человеческой фантазии.

А спустя ещё неделю мне становится понятно, что если я продолжу ходить по собеседованиям, то все эти «подробности» вырастут до размеров такого снежного кома, что меня просто задавит.

Как же быстро можно подорвать доверие к человеку. Даже мои старые знакомые и коллеги, некоторых из которых я считала друзьями, прятали глаза, когда я проходила мимо в очередном отделении, куда пыталась устроиться, и не отвечали на мои сообщения. Правда, не все — но тех, кто не повёлся на слухи, можно на пальцах одной руки пересчитать.

— Агния, послушай доброго совета, — говорит мне Витька — а на самом деле Виктор Кузьмич, анестезиолог, с которым мы когда-то вместе учились в первом меде, — тебе надо уехать на какое-то время. Сейчас, пока вокруг тебя вся эта круговерть, чем больше ты стараешься доказать, что ты не верблюд, тем меньше тебе верят.

— Я знаю, Вить, — вздыхаю устало.

Последние несколько дней вымотали меня не столько физически, сколько морально. Но я продолжала надеяться, пока не раздался звонок на мобильный и мой научный руководитель, под чьим «надзором» я собирала материал для исследований и писала диссертацию, не сообщил мне, что, к сожалению, он вынужден отказаться от дальнейшей работы со мной.

Единственный плюс, который во всём этом имелся — мне больше не придётся терпеть сальные взгляды и сексистские шутки заслуженного профессора и академика. В остальном… В остальном очень хотелось пореветь. И разбить что-нибудь хрупкое — желательно, об голову бывшего мужа.

— Слушай, всё уляжется, — Витя смотрит на меня сочувственно. — Найдут другой повод для сплетен, подробности сгладятся. Нужно немного переждать.

— Да, — киваю, отводя глаза. — Да, ты прав.

Вернувшись в гостиницу, перебираю свои немногочисленные пожитки. Проблема ещё и в том, что мои накопления постепенно тают, да и было у меня их не так уж много. Поэтому нужно что-то решать, и побыстрее. Покусывая губы, завариваю себе чай, залезаю с ногами в неудобное гостиничное кресло. Хорошо хоть чайник здесь есть, можно не тратиться на такую ерунду.

Мобильный начинает вибрировать, но мне не хочется ни с кем разговаривать. Опять либо гадостей каких-нибудь наслушаюсь, либо фальшивого сочувствия. Но звонок упорно продолжается и, глянув мельком на экран, я торопливо беру трубку.

— Ганька, привет! — раздаётся в динамике весёлый голос. — Опять занята под завязку?

— Привет, Сашка, — невольно улыбаюсь, слыша голос подруги.

Мы дружим со школы, и, пожалуй, сейчас это единственный человек, которому абсолютно до лампочки все слухи обо мне — в основном потому, что Саша не имеет к медицине ни малейшего отношения.