Книга Лед и пепел, страница 8 – Мила Дуглас

– Вот он. Край света. Или его начало, – раздался глухой голос позади.

Дядя Роан. Он стоял чуть поодаль, молчаливый и нерушимый, как вековой дуб. Воин дома де Лис, не кровный родственник, но ставший семьей. Его лицо, обветренное и жесткое оставалось бесстрастным. Глубоко посаженные глаза медленно скользили по долине внизу, выискивая угрозы. Одет он был просто: грубая холщовая туника, кожаный доспех, меч за спиной и кинжал у пояса. Латы оставил – слишком заметны.

Тэссия вздрогнула – не от голоса, а от внезапно открывшегося вида. Чужого. Враждебного. Сердце рванулось назад, в зелень лесов, к шуму ручья у дома, к брату, который угасал без целебного корня… Мысль обожгла, как крапива. Нет. Пути назад не было.

– Край надежды, Роан, – прошептала она. Голос не дрогнул. – Только там… у кристаллов…

Она не договорила. Здесь каждое лишнее слово могло стоить жизни.

Роан кивнул. Шагнул вперед первым, двигаясь бесшумно, как лесной кот. Тэссия последовала, цепляясь за выступы камней. Холод пробирал даже сквозь подошвы. Каждый шаг отдавался дрожью в коленях – не только от высоты. От предчувствия.

Лес остался позади. Здесь царила тишина, прерываемая лишь свистом ветра в расщелинах. Ни птиц, ни насекомых. Будто сама жизнь избегала этого места.

До Долины Ледяных Кристаллов – еще три дня.

На ночь укрылись в пещере, прижавшись к валунам у входа. Костёр не разводили – дым мог выдать их. Тэссия отпила из фляги травяной отвар, согревающий уставшее тело.

Внезапно она почувствовала чей-то взгляд. Огромный снежный барс стоял в нескольких шагах. Хозяин этих земель. Священный зверь Греймарков.

– Миленький… Я невкусная… Почему решила, что он понимает?

Но хищник не нападал. Тогда она запела – детскую считалочку, которую любила в детстве:

Кот усатый, кот полосатый

Свернулся клубочком…

Краем глаза заметила, как Роан бесшумно взялся за меч.

Барс издал низкое рычание – звук, от которого кровь стыла в жилах, – медленно повернулся и исчез во тьме, будто растворившись в камнях.

Спать резко расхотелось и Тэссии, и Роану. До рассвета было еще долго. Прислонившись спиной к камню, Тэсса просто закрыла глаза. Не надо думать, просто идти.

Утром они спустились на каменистую равнину. Тень от утеса накрыла их, холодная, как саван. Вокруг – только камни, колючки и серый песок.

– Держись ближе. Тень – друг. Открытое место – враг, – прошептал Роан. – Иди след в след. Камни помнят шаги.

Он двигался вдоль скалы. Тэссия повторяла его движения. Сердце колотилось в горле. Каждый шорох казался шагом врага.

Солнце садилось, заливая долину багровым светом. Еще один день пути, и они будут на месте.

Внезапно Роан замер. Поднял сжатый кулак – знак опасности.

– Патруль, – его шепот едва различим. – Двое. Конные.

Холодный ужас сжал низ живота Тэссии. Солдаты короля. Те, что могли носить "Клык Теней". Каждый ядовитый клинок был зубчатым, неровным, словно выкованным не кузнецом, а самой ночью – чтобы рвать плоть, а не резать. Рукояти, обтянутые шкурой снежного барса, хранили холод древних пещер, а синеватый огонь в камнях на эфесе отслеживал каждый шаг врага. Клинки были покрыты сероватой патиной – верным признаком яда, который мгновенно впитывался в рану. Когда гвардейцы Греймарка двигались, их оружие не звенело – лишь шелестело, как ветер над мертвой землей. И если такой клинок оставлял на коже шрам, а разъедающую язву.