Книга Убийства и цветочки, страница 89 – Дарья Калинина

— И люди в такое поверят?

— Если за вас заступятся члены правления, то безусловно.

— А они заступятся?

— Да.

После этого они с Анной Вольфовной засобирались, потому что Петр Филиппович мечтал уже прилечь в родную постель, по которой очень истосковался на больничной койке, а его подруга мечтала начать за ним ухаживать, как и полагается невесте и без пяти минут жене.

Калачик лично проводил их до ворот, чтобы убедиться, что маленькая белая угроза его единоличному владычеству в сердце хозяйки действительно удалилась от них навсегда. Назад пёсик вернулся очень довольным. Долго влюбленно смотрел на свою хозяйку, ничуть не смущаясь, что той не было до него особого дела.

«Болтай, болтай со своими подругами, — говорил собачий взгляд, — мне всё равно, лишь бы ты была со мной, лишь бы ты была рядом и только моей».

— Мне одной показалось, что капитан был не очень‐то расстроен смертью своего младшего сына и невестки?

— С невесткой они никогда не ладили. А сын… Думаю, что Пётр Филиппович оплакал сына в тот самый день, когда узнал, что сын его стал наркоманом. Всё дальнейшее для Троши было лишь спуском вниз, который теперь закончился.

Конечно, подругам хотелось узнать, как именно будут восстанавливать их доброе имя, изрядно опороченное сегодня. И что будет в результате всего с конкурсом? Но об этом им оставалось только гадать.

Но на следующее утро Оля, отправившись за фермерским молоком, которое должны были привезти вот-вот, неожиданно обнаружила у ворот большую коробку, заглянув в которую увидела луковицы тюльпанов. Было ясно, что выкопаны они были только что, земля на корнях еще была влажной. И головки цветов не успели завянуть.

Вместо того чтобы обрадоваться нечаянному подарку, Оля встревожилась.

— Что ещё такое? У кого‐то выкопали, мне принесли, сейчас хозяева прибегут, обвинят меня в краже своих тюльпанов. Не буду брать! Ни за что!

Она задвинула коробку с тюльпанами подальше в тень, чтобы их не припекло жаркое майское солнышко и пошла, размахивая бидончиком. Молоко ей было нужно для дочки Сашеньки, которая должна была сегодня приехать. И как раз сегодня к магазину, который носил имя «Терем-теремок», должна была прикатить молочная бочка из соседнего совхоза. Молоко у них было вкусное. И дочка просила покупать ей побольше, готовила домашний творог и даже варила сыр.

Возле «Теремка» уже выстроилась приличных размеров очередь. И Оля с огорчением увидела, что стоять ей предстоит вместе с Лидией Петровной, с которой они так нехорошо вчера расстались. Она уже хотела вовсе уйти, но соседка с неожиданной любезностью сама предложила Оле встать рядом с ней.

— Оленька, идите ко мне, я же для вас тоже очередь занимала.

И когда ничего не понимающая и недоумевающая Оля встала в середину очереди, Лидия Петровна начала делиться с ней новостями.

— Можно вас поздравить! Повезло вам!

— С чем?

— Говорила сегодня с Николаем Трофимовичем, он сказал, что вы у нас получаетесь самым вероятным претендентом на главный приз за победу в конкурсе.

— Но я…

— Знаю, что недостойны. Знаю, что садик ваш ещё совсем молодой. И сами вы пока очень неопытны. Потому и говорю, везучая вы. Все остальные претенденты сошли с дистанции. Какие‐то сумасшедшие женщины, явно вторгшиеся к нам в «Сказку» извне, разорили наши с девочками сады. Поликарп неожиданно надумал переезжать. Роберт, как вы знаете, до сих пор арестован и содержится под стражей.