Книга Комиссар Конте, сдайте ваш багаж!, страница 37 – Габриэль Сабо

– И это я уже понял, Конте. Но как я смогу воспользоваться этим сейчас?

Удаляясь в сторону от притока бурлящей реки, они следовали в сторону гор. В низовье они снова должны выйти к воде, но на этот раз не к Роне, а к Монтелимарскому каналу, вдоль которого растянулся городок Рошмор.

Перепады ландшафта местами сдерживали, а местами нагнетали холодный воздух. Чем ближе была горная гряда, тем больше сугробов встречалось на пути.

– Гляди, Конте, какое небо красивое. Право, в сельской глуши есть своя прелесть! Разве такое увидишь в городе?

– Я бы предпочёл этого не видеть, ничего хорошего такие облака не предвещают. Дело к шторму идёт – нужно торопиться.

Ташлен засмотрелся на укрывающееся в розовой капюшон солнце, и запнулся за скрытый под снегом упругий корень кряжистого дуба. Упав лицом в снег, он выронил свою ношу, которая ускользнула в овраг.

– Ну, разиня, приехали! Иди, доставай его! Хотя нет – лучше я, а то ты ещё голову свою по пути растеряешь.

– Слушай, Конте, может хватит таскать его за собой? Может, пусть остаётся там, где он есть? Только волков приманивает, к тому же, спину уже ломит от тяжести!

– Давай ещё начертим карту для Лаваля и Бёртона, чтобы им было проще идти по нашим следам! Уж тогда они точно предложат тебе свой фирменный «массаж».

Конте спрыгнул в овраг, за ним следом проскользил вниз Ташлен. Чемодан благополучно приземлился в снежную кучу, и оставался неизменно запертым.

– Конте, давай его оставим, у меня руки скоро до пяток достанут…

– Тише! – Конте прислушался, и услышал странные, истошные звуки, похожие на тихое подвывание или прерывистый стон.

– Что это такое? Может, там раненный, или попавший в капкан зверь?

– Не знаю, нужно посмотреть.

Ташлен не на шутку всполошился, и вцепился Конте в рукав пальто, пытаясь всеми силами сдержать его:

– Конте, нет, не надо! Не иди! Раненый зверь тоже опасен! Он может броситься и растерзать нас!

– Если ты не заткнёшься, то я сделаю это за него.

– А как же ловушка? Это может быть ловушка Лаваля или этого седого чёрта Бёртона! Стой, погоди!

Но Конте оттолкнул Ташлена и шагнул вперёд: медленно наступая и чутко прислушиваясь, он подошёл к самому краю оврага. Заглянув за спины поваленных деревьев, Конте не поверил глазам, когда рассмотрел на заснеженных смятых ветвях молоденькую, но сильно измождённую девушку в каком-то сером балахоне. Она слегка приоткрывала глаза, издавая жалостливо-пугающие стоны.

Комиссар пробрался сквозь цепкие, крючковатые ветки и склонился над девушкой. Приподняв её голову, он попытался привести её в чувство, слегка растормошив:

– Эй, очнись, очнись! Ты ранена? Я спрашиваю, ты ранена? Понимаешь по-французски?

Но девушка ничего не ответила, даже перестав издавать какие-либо звуки. В этот миг подоспел и Ташлен, который запнулся в сухих ветвях, зацепившись своим непомерным шарфом. Увидев девушку, он обалдел не меньше, чем Конте:

– О, Боже! Она ранена?! Что с ней? Все кости целые? Может, она ударилась головой, у неё сотрясение?!

Пытаясь нащупать пульс на тоненьком запястье, Конте заметил глубокие следы, словно от прочно намотанных верёвок. Не обнаружив биений, он жутко разнервничался и потянулся к её шее.

– А я чёрт побери откуда знаю, я что тебе рентген?! Живо снимай свой бушлат, вероятно, у неё термический шок, её кожа обжигает мне руки – она словно глыба льда!