Книга Зимняя коллекция детектива, страница 177 – Анна и Сергей Литвиновы, Татьяна Устинова, Татьяна Полякова

– Черкни на бумажке название. Может, тоже надумаю худеть.

– Тебе не надо худеть, – наставительно изрекла она. – Тебе надо почаще улыбаться. И купить костюм. Знаешь, что Дед не терпит баб в джинсах, и вечно в них таскаешься, словно нарочно.

Тут и Дед объявился по громкой связи:

– Рита, пусть Ольга зайдет.

– Если испортишь ему настроение, я тебя убью, – зашипела она. – После того самого дурацкого приема у меня день за три, как у подводника. Впору на пенсию выходить.

– Дед не отпустит, – посочувствовала я и направилась к двери.

В кабинете его не было. Дверь, та, что за его столом, была приоткрыта. Там имелась комната, где Дед при желании мог отдохнуть.

– Я здесь, – возвысил он голос, я прошла вперед и, к своему величайшему удивлению, обнаружила его лежащим на диване. Пиджак висел на спинке стула. Дед закинул руки за голову и разглядывал потолок. – Садись, – похлопал он ладонью по краю дивана.

Я прошла и села. Выглядел он усталым и даже больным. Я отставила сумку подальше, чтоб не раздражать его.

– Выпусти его, пусть побегает, – сказал Дед. При этом в его голосе не слышалось никакого намека на ехидство.

– Перебьется, – отмахнулась я, вдруг почувствовав себя виноватой. Может, я в самом деле злоупотребляю его добротой? – Ты как себя чувствуешь? – рискнула спросить я, хотя знала: таких вопросов Дед тоже не любил.

– Нормально. Что, выгляжу паршиво?

– Мне нравится. Просто непривычно видеть тебя отдыхающим в святая святых.

– Старею, – усмехнулся он. – По утрам руки дрожат, рожа серая и мешки под глазами. Вовка вчера звонил, хотел с семьей в отпуск приехать, но что-то пока не получается. – Вовка – это пасынок Деда, Дед вдовец, у его покойной жены сын от первого брака, особых чувств я между ними не наблюдала, но Дед охотно помогал пасынку, а тот охотно принимал материальную помощь. – Хоть бы замуж вышла, – не придумал он сказать ничего умнее. – Глядишь, успел бы твоих детей понянчить.

– Это вряд ли, – развела я руками, – на роль папаши нет подходящей кандидатуры.

– Ты красивая, – разглядывая меня, вздохнул он.

– Я знаю. Но этого, оказывается, мало. Я готовить не умею, вот никто замуж и не берет.

– Сама не идешь. Хотя достойной кандидатуры и я не вижу. Вроде с виду мужик как мужик, а внутри…

– Внутри у людей кишки, – заметила я. – Я в анатомичке видела. Выглядят скверно.

– Убил бы тебя, – заметил Дед, поднимаясь.

– Вставай в очередь.

– Кому ты еще успела насолить? – нахмурился он.

– Всем, кто под руку подвернулся. Ты же сам всегда говоришь: характер у меня пакостный.

– Нормальный. У других вовсе нет никакого.

– Кто тебя сегодня так достал? – проявила я интерес.

– Не обращай внимания. Просто становлюсь брюзгой. Это старческое.

– Ага. А кто в прошлую субботу с чужой женой на ее даче оттягивался?

– Донесли уже? – хмыкнул Дед. – Лишь бы языками молоть.

– Народ тебя уважает.

– Да уж… надеюсь, не только за это.

Он прошелся по комнате. Я терпеливо ждала, зачем пожаловала, говорить не спешила. Ясно, что Дед намерен мне что-то сказать, правда, сам не решил до конца, говорить или нет, вот и ворчит.

– С Тагаевым виделась? – резко сменил он тему.

– Виделась.

– Говорила?

– Нет.

– Почему?

– Смысла не вижу. – Дед сел напротив, уставился мне в глаза. Не так уж это и приятно. – Тагаев откровенничать со мной не будет, – пояснила я. – Чего ж тогда толочь воду в ступе?