Онлайн книга «Зимняя коллекция детектива»
|
Я бережно опустил Женю на лавку у обеденного стола, а она ласково потрепала меня за волосы. Надо, надо навести к ней мосты – хотя бы для того, чтобы досадить хладнокровной Леське! Девушки – создания чувствительные, даже столь юные и провинциальные, как Олеся Максимовна, и потому она сразу разобрала искру, проскочившую меж мною и Евгенией. Похоже, поэтому и допрашивать Горелову начала в жесткой манере. – Скажите, какие отношения связывали вас с покойным? Женя по складам, словно пробуя слово на вкус, повторила: – Свя-зы-ва-ли?.. От-но-ше-ния? – В этом повторе, отчасти глумливом, прозвучало нечто высокомерное по отношению к Лесе. Через минуту Женя вроде как нашла формулировку: – Отношения – дружеские. Так и запишите, Иван, – кивок в мою сторону, иронический тон, – меня с гражданином Сухаровым связывали теплые, дружеские отношения. Она улыбнулась мне. Женя, кажется, набивалась мне в сообщники. И сейчас я не противился этому. Кажется, в тот момент нас объединило одно желание: позлить слишком уж заносящуюся юную Лесю. Но сыщица, казалось, не заметила ниточки взаимопонимания, протянувшейся от меня к допрашиваемой. Она вперилась в Горелову: – А в интимной связи вы с Вадимом состояли? Хватка и бесцеремонность Леси порой поражали меня. В ответ Женя пропела: – Это вам сказала На-а-астя… – Голос ее прозвучал укоризненно. – Моя подруга все никак не может нам всем, включая самое себя, простить того эксперимента… То, что случилось, до сих пор еще задевает ее… И потому она болтает о происшествии направо-налево… Вербализация негативного жизненного опыта с целью смягчить связанные с ним переживания… – Значит, вы признаете, что у вас четверых, включая и убитого, имелся этот негативный опыт? – Деточка, – свысока усмехнулась Женя, – да такой (или иной) опыт имеется у каждой первой супружеской пары. Вы что, думаете, я была единственной, с кем Вадим изменял Насте? А Настя – единственный опыт, – последнее слово она опять произнесла саркастически, – в жизни моего Петра? Держи карман шире!.. Конечно, они ни о чем не распространялись, они же настоящие мужчины, но эти, блин, запахи чужих, и весьма дешевых, духов… возвращения под утро… губная помада на воротнике… засосы на шее… Вы что, деточка, не знаете, что каждая женатая москвичка знакома с этими милыми мелочами? И чем ее муж успешнее, чем больше зарабатывает денег, тем лучше знакома… И все эти их мужицкие разговоры… Про хороший левак, что укрепляет брак… Эти их совместные командировки… Всегда вдруг неожиданные… Вечерние звонки… «Мы с Вадимом, – передразнила она мужа, – срочно выезжаем в Питер, да, самолет уже через полчаса, вернемся через пару дней…» Если вы думаете, деточка, что окольцуете хорошего парня, – Горелова по-прежнему адресовалась к Лесе, но при этом послала выразительный взгляд в мою сторону, – а он будет вечно хранить вам верность, то имейте в виду: дудки! Он будет вам верен в одном случае: если будет безработным и безденежным. И станет сидеть на вашей шее! Если Евгения хотела смутить Лесю (а она, безусловно, преследовала эту цель), то она своего добилась. Однако юная сыщица умела держать удар. И была упорной. Да, та смутилась, рассердилась, покраснела, но после секундной паузы подвела черту под монологом Гореловой фразой из лексикона милицейских протоколов: |