Книга Зимняя коллекция детектива, страница 333 – Анна и Сергей Литвиновы, Татьяна Устинова, Татьяна Полякова

– А того мужика, что замочили, ты знаешь? – спросил первый шкаф.

Мне подумалось, что подобных, почти карикатурных, персонажей в Москве я уже давно не встречал. Наверное, ребята родом из близлежащей к Лапландии Мурманской области. А может, из Кировской или из Коми. К ним в провинцию столичная мода на респектабельность пока не дошла.

– Да, знаю.

– А кто он?

– Мужик как мужик, – пожал я плечами. – Директор фирмы.

Мне показалось, что парни со значением переглянулись.

– Этот? – первый пальцами-сосисками вытащил откуда-то из-за пазухи фотографию. На ней был изображен Вадим, причем снимок сделан совсем недавно, уже здесь, в Лапландии, да еще, похоже, скрытой камерой. Не глядя в объектив, Сухаров бодро шел в своем пижонском ослепительно-белом горнолыжном костюме, вскинув лыжи на плечи, а на заднем плане виднелся подъем на тутошнюю гору.

– Да, он, – подтвердил я. – И что?

– Передай своим, что мы тут не при делах, – молвил второй.

– Кому «своим»? – переспросил я. – При каких «делах»?

– Ваньку не валяй, – строго сказал первый.

– Мы за бабу-дуру не отвечаем, – заметил третий.

– Как хотите, пацаны, но я ни фига не понимаю, – сказал я решительно. Они переглянулись. – Расскажите толком, по порядку, – попросил я.

И они рассказали. Если опустить нецензурщину, служащую связующими словами и средством выражения негативных эмоций (а она заняла по объему едва ли не половину рассказа), картина вырисовывалась следующая.

Однажды, а конкретно, тридцать первого декабря, днем под Новый год, первый из них (его звали Володей) склеил в баре девку-москвичку. Баба была сочная, добрая, на контакт пошла с охотой. Но когда дошло до дела и Володя конкретно предложил сниматься с якоря в баре и шхериться в его номер, вдруг началось натуральное динамо.

Динамо получилось не простое, а с вывертом. Девка стала просить Володю для начала разобраться с одним мужиком. Сказала, что тот москвич и тоже отдыхает здесь. Предъява у нее к нему была такая: он ее сильно обидел, и она желает с ним поквитаться. Нет, замочить не просила. Но вот отметелить – да. Руку-ногу сломать. Почки там, типа, отбить. Или чтоб он половины зубов недосчитался. Или, к примеру, глаза. А вот когда, сказала девка, Вова ее условие выполнит, она и в любовь с ним поиграет, да еще и заплатит – тысячу швабриков. Ну, он послал ее, конечно. Кругом девок нормальных, без закидонов, полно.

– А она, эта девка, сказала, как ее звать? – спросил я.

– Сказала. Светкой.

Вот это да!.. Неужели наша заполошная, восторженная Светка заказала Вадима? Причем попыталась найти исполнителя в лице качка-провинциала в баре? Что-то не похоже на студентку-юристку… Да и с какой стати она вдруг окрысилась на Сухарова?

– Ваша баба? – спросил у меня второй. – Знаешь такую?

Я пожал плечами.

– Ваш Володя ж у нее документов не спрашивал, правда? Назваться Светой любая могла.

Братки переглянулись и молчаливо со мной согласились. Однако история на том не кончалась. Володя продолжил свой рассказ.

Вчера эта девка с понтом, Света, утром снова появилась в том же баре и как ни в чем не бывало возобновила хиханьки-хаханьки.

– Вчера? – перебил я. – А во сколько?

– С самого утряка, – заметил Вова, – часов в двенадцать, я первый сюда зарулил, никого наших еще не было.

И после третьего коктейля эта с-понтом-Света опять завела все тот же базар, что хочет проучить мужика, который ее, типа, обидел. А он, Володька, в этот раз сделал вид, что повелся на предложение прибабахнутой москвички. Решил с ней поиграть. «А что, – спрашивает, – за мужик, кого ты хочешь отметелить? Как звать, как выглядит?» Она ему фотку и предъявила. «Где его найти?» – «А он, – говорит девка со смехом, – у нас из коттеджа не выходит». – «Тебя, что ль, боится?» – «Не, – скалится она, – он у нас лежачий. Нога у него сломана». – «Ты ему, что ль, сломала?» Та ржет: «Может, – говорит, – и я, да только мне этого мало».