Книга Сумеречный гость, страница 28 – Ольга Кунавина

Варя кивнула.

– Но вы сегодня поработаете только у одной. Это моя самая молодая хозяйка: ей всего шестьдесят пять. И проработала я у неё по сравнению с остальными дамами лет на десять поменьше.

Самой молодой клиенткой Тамары Павловны оказалась бывшая балерина, Оксана Петровна, продолжавшая служить в театре педагогом-репетитором. Она жила в трёхкомнатной квартире, в которой все стены гостиной были увешаны портретами и фотографиями балерины в разных балетных партиях.

– Не сомневаюсь, вы полагаете, что это моя физиономия красуется на всех этих снимках и полотнах, – улыбнувшись, произнесла хозяйка дома.

Варя растерялась. Она действительно думала так.

– Нет, это мои родственницы. Наверное, в это трудно поверить, но я балерина в девятом поколении. Первая представительница нашей династии танцевала в крепостном театре Алексея Емельяновича Столыпина, прадеда поэта Лермонтова. – Оксана Петровна показала на небольшой карандашный портрет девушки в длинном нарядном платье и туфельках. Портрет был заключён в овальную раму. – Потом вместе с труппой моя прародительница была выкуплена Александром I и стала танцовщицей Московского театра, а вот её правнучка – её изображение находится рядом – была удостоена приглашения танцевать в Мариинском театре. На этой же сцене затем много лет танцевала и её дочь, а потом и внучка – моя бабушка. В годы блокады хореографическое училище, в котором она, уйдя со сцены, преподавала, было эвакуировано, и больше наша семья, увы, в Петербург не вернулась. – Оксана Петровна ненадолго замолчала, а потом лукаво произнесла: – Между прочим, моего изображения здесь нет.

Она провела Варю в соседнюю комнату, где висел только один портрет, но он был большой, в красивой раме. Молодая Оксана Петровна была запечатлена во весь рост в наряде виллисы. Она стояла на берегу озера и задумчиво смотрела на его поверхность, освещённую яркой луной.

– Красивый портрет, – произнесла Варя.

Она произнесла это не из вежливости, чтобы сделать приятное хозяйке. Портрет ей действительно нравился. Казалось, стоит подуть ветерку, и затрепещут складки воздушного платья балерины.

– Мне он тоже очень нравится, поэтому я и повесила его отдельно от всех своих родственниц. Иногда сижу на диване, смотрю на себя и любуюсь, – улыбнулась Оксана Петровна, – и мысленно благодарю Генриха Ивановича Клинга. Это художник, который меня так замечательно нарисовал, – пояснила она, а затем неожиданно вздохнула: – К сожалению, на мне всё закончится. Моя дочь отказалась пойти по моим стопам и выбрала другую профессию, никак не связанную с балетом: она стала учёным. Правда, живёт и работает в Москве. Вернулась туда, откуда началась наша семейная балетная история.

– Может быть, ваши внучки не дадут прерваться этой традиции? – сказала Варя.

Бывшая балерина покачала головой:

– У моей дочери два сына.

* * *

Пока Варя мыла окна в гостиной, затем стирала, гладила и вешала шторы, хозяйка квартиры пила чай с Тамарой Павловной в кухне. Затем они переместились в гостиную, а Варя принялась за кухонное окно.

Оксана Петровна осталась довольна её работой.

– Вы так же всё тщательно делаете, как и Тамара Павловна. И такая же аккуратная. Закончим, как и договаривались, с окнами завтра, – весело заключила она. – Я буду ждать вас в это же время.