Книга Пейзаж в изумрудных тонах, страница 62 – Майя Яворская

– Кухню заказали оранжевую, фасады из матового стекла. Очень красиво! – расписывала женщина подробности, для пущей убедительности периодически закатывая глаза к потолку. – И стекла в шкафчиках сине-голубые. Очень красиво! А фартук у кухни из мелкой плиточки. Очень красиво! И столешница под дерево. О-о-очень красиво!

Самойлова представила такое великолепие, и ее замутило. Находиться в подобном помещении могло оказаться так же опасно, как длительное любование люстрой патрульной машины. Слишком велик риск эпилептического припадка. Чтобы не слышать, что там еще красивого придумала эта дама, она решила выйти продышаться на лестничную клетку. Дедушка у двери не покидал свой пост, судя по всему, ни на минуту. Увидев Киру, страж принял стандартную позу «суслик в степи». Огорчать его не хотелось, поэтому Самойлова пару раз щелкнула затвором фотоаппарата и выскочила за дверь.

Не успела она переступить порог, как в кармане затренькал звонок. Она быстро выхватила телефон и уставилась на дисплей. Звонил брат. Кира решила, что появились какие-то новости по документу. Например, удалось установить покупателя камня или выяснить, как Наташа с ним связана. Оттого быстро нажала кнопку и почти выкрикнула:

– Ну?!

На другом конце опять раздался ехидный смешок:

– Пять минут – полет нормальный?

– Нормальный, нормальный. Ты чего звонишь? Узнал что-то?

– О чем?

– О документе или о Наташе.

– Нет. Хватит маньячить.

– А чего тогда?

– Просто решил проведать. Тебя там не обижают?

– Если будешь названивать невовремя, обидят.

– Ладно. Все. Давай, пока.

Брат отсоединился, и Самойлова с досадой сунула телефон обратно в карман. Не успела она это сделать, как увидела в окно подъезжающую к подъезду машину. Это появился жених – долговязый, флегматичный молодой человек с глазами страдающей геморроем собаки. Неизвестно, чего ему дома не сиделось, если роспись планировалась только через три часа. «Невесту выкупать», – заволновалась многочисленная родня, тут же высыпавшая во двор. «Ах, ну да. Языческие ритуалы, куда же без них», – усмехнулась про себя Кира.

Виновника торжества начали обирать еще на подступах к подъезду. В роли массовика-затейника, конечно же, выступила одна из дам, что повстречались фотографу у двери квартиры. С учетом габаритов родственницы и выражения ее лица процесс больше всего напоминал допрос с пристрастием, правда, без протокола. Та запустила руку за вырез платья и, покопавшись там некоторое время, извлекла на свет божий мятый лист бумаги. Похоже, слегка влажный от обуревающих ее чувств. Развернув его, ведущая прочитала нараспев длинный стихотворный текст, заканчивающийся, естественно, требованием денег. По сути он мало чем отличался от приговора святой инквизиции ведьме с обещанием сжечь на костре. Будущий зять осознал реальность угрозы и, руководствуясь инстинктом самосохранения, тут же полез в карман. Получив купюру, дама продолжила в том же духе. Процесс методичного изъятия наличности продолжался не меньше двадцати минут. Обчистив карманы будущего родственника, массовик-затейник вошла во вкус и принялась за его друзей.

Самойлова, которая уже извелась от безделья и пустых разговоров, впала в настроение мрачной веселости. «Как бы вам доплачивать не пришлось, чтобы он не передумал», – мысленно съязвила она. Подобное развитие событий было вполне реальным, судя по выражениям лиц молодых людей. Они отлично понимали, как и все окружающие, что недалеки и «прыжки в мешках под аккордеон». Такая перспектива вносила неопределенность в будущее молодой семьи. Но корпулентная дама, видимо, страдала тяжелой формой аутизма и не в состоянии была распознать эмоциональную ауру жениха. Чтобы пробить эту броню, тот при помощи мимических мышц безостановочно посылал импульсы прямо в голову потенциальной тещи: «Заканчивайте все это и дайте спокойно выпить». К сожалению, мозг будущей родственницы оставался глух к ментальным воззваниям, как кость-монолит.