Книга Дилемма Золушки, страница 48 – Елена Логунова

– Э, нет! Не тащите снег мне в дом, войдете, когда почиститесь!

На секунду скрывшись в прихожей, она снова высунулась с платяной щеткой в руке.

Вручила ее мне, поскольку Ирка проворчала, что у нее и своя есть, и напоследок сообщила:

– Сейчас заварю чай, пожалуйте к столу через четверть часа.

– А раньше никак? Не будем же мы пятнадцать минут ждать на лестнице?

– Можете пока сходить к Василию, у него для вас какая-то находка. – Тетушка закрыла дверь.

– Надеюсь, это не та Находка, которая город-порт в Приморском крае, я не готова к дальним странствиям, – бурчала подруга, поднимаясь на верхний этаж.

Она всегда злится, когда оказывается к чему-то не готова. Предусмотрительность и Запасливость – ее второе и третье имя.

– Вася, что у тебя? – Ирка ввалилась в квартиру художника, не удосужившись пристойным образом позвонить-постучать.

– Инфаркт, наверное. – Кружкин притиснул руку к футболке, закрыв глаза изображенной на ней Джоконде, отчего загадочная улыбка Моны Лизы сделалась игриво-предвкушающей. – Разве можно так врываться? Вы меня напугали!

– Почему? Ты делал то, что следует скрывать от общественности? – Ирка заинтересованно огляделась, ничего компрометирующего не увидела и посторонилась, позвав меня: – Ленка, заходи, тут ничего такого. Голых нет.

Это было не совсем так: знаменитое ню по-прежнему украшало стеллаж, служа импровизированной дверцей. Однако сейчас она была открыта, а неизменно царящий в жилище художника бардак приобрел приятные женскому глазу черты того вида хаоса, который возникает в процессе выбора наряда: на спинках стульев, на диване и даже на батарее парового отопления висели и лежали разноцветные одежды.

– Куда-то собираешься, Вася? – Ирка присмотрелась к хозяину дома. Тот под ее взглядом съежился, и Мона Лиза на его футболке хитро прищурилась.

– Туда же, куда и вы, надеюсь, – ответил Кружкин, разом одернув и футболку, и интриганку Джоконду. – Я нашел вашего художника-каллиграфа. Он один из тридцати трех.

– Тридцати трех кого? – уточнила я.

– Богатырей? – предположила Ирка.

– Ха! Кишка у них тонка – богатырями зваться. – Кружкин расправил плечи, тоже, прямо скажем, не богатырские. – «Тридцать три» – это название группы молодых художников. В профессиональный творческий союз их пока не берут, так они самоорганизовались в сообщество, вскладчину взяли помещение под мастерскую и устраивают там свои выставки. На сегодняшнюю мы с вами и идем. Ведь идем же? – Он вопросительно глянул на меня, тревожась отсутствием энтузиазма.

А я бывала на выставках молодых питерских художников и знаю, что это не чинные гламурные мероприятия.

– Раз там будет наш каллиграф – идем, конечно, – подтвердила я. – Только мы не одеты как надо…

– Ничего, попросим твою тетю дать нам что-нибудь необычное из ее гардероба, – не стушевалась Ирка.

Она тоже в курсе: в этом городе, чтобы сойти за своих, иной раз нужно выглядеть натуральными фриками.

На Васильевском острове наше такси застряло в пробке. Вечером в снегопад этого следовало ожидать.

– Может, пешком пойдем? Тут, кажется, уже недалеко. – Кружкин, опустив стекло в окошке, со своего штурманского места сквозь косую белую штриховку падающего снега цепко присматривался к домам по правой стороне улицы.

– Нет уж, тротуары сейчас скользкие, а у некоторых неудобная обувь и остеопороз. – Я покосилась на тетю Иду, которая напросилась ехать с нами и нарядилась, как на свадьбу.