Книга Дилемма Золушки, страница 69 – Елена Логунова

– Что за старушка вчера покупала этот винтажный десерт, не опишете? – Я порылась в карманах и внесла свою лепту – с веселым звоном ссыпала в банку горсть монет.

– Вчера не моя смена была. – Девушка переставила склянку на полку под прилавком – то ли не пожелала принимать пожертвования звонкой мелочью, то ли дала понять, что больше ей сказать нечего. – Вы что-то выбрали?

– Два капучино и пару трендовых пирожных на ваш вкус. – Ирка не стала настаивать на продолжении беседы.

С кофе и десертами мы устроились у окна с видом на здание театра и, звякая ложечками, наскоро посовещались.

– Ты заметила, как продавщица глянула на холодильник, когда ты спросила ее про «Райское наслаждение»? Могу поклясться, что сегодняшняя коробка там, ее еще никто не забрал. Можем устроить тут засаду и дождаться любительницу немодных пирожных. – Я укусила модное, без сахара и глютена, и поморщилась. – Какая гадость…

– Угу. – Ирка с хрустом, как бобр – полено, прожевала свой коржик из овсяных хлопьев с кокосовой стружкой и сухофруктами, жадно запила его кофе и уточнила предложенный план: – Подстережем тут какую-то театральную даму и выясним, не с ней ли вчера Марфинька пирожные ела?

– На фуршете у Барабасова присутствовали актрисы Марьяна Душечкина, Алла Лимпопович и Вера Горошкина, – напомнила я.

– Курица, гусыня и павлиниха, как назвала их Марфинька. – Подруга поставила на стол чашку и боком навалилась на широкий подоконник, высматривая что-то за окном. – Но Лимпопович и Душечкину долго ждать придется: смотри, они задействованы в утреннем спектакле, а он начнется через двадцать минут. Не хочешь посмотреть на этих птиц в их естественной среде обитания?

Не дожидаясь моего ответа, она подскочила со стула, сдернула с соседнего сумку и умчалась, напоследок бросив мне:

– Жди тут, я мигом.

Я не роптала. Театральные представления люблю, особенно такие, где никого не убивают – по-настоящему, я имею в виду. Понарошку – пожалуйста, сколько угодно. За Джульетту, Дездемону, Анну Каренину и Катерину из «Грозы» я не переживаю, зная, что они благополучно оживут, как только опустят занавес.

Но мы с Иркой явно не ограничимся тем, что просто посмотрим на Лимпопович и Душечкину из зала, поэтому я решила подготовиться к предстоящей встрече.

– Вы знаете, та старая актриса, которая вчера купила ваше «Райское наслаждение», вскоре после этого попала в реанимацию, – вернувшись к стойке, как бы между прочим сообщила я девушке за ней.

– Это вы к чему? – Она заметно напряглась.

– Нет-нет, я вовсе не намекаю, что уважаемая бабушка отравилась вашей продукцией! – Я неискренне улыбнулась. – Просто весьма возможно, что ту коробку, которую вы отложили, сегодня никто не купит. А завтра пирожные будут уже не первой свежести, глядишь, еще кому-то от них подурнеет…

– Ну, значит, спишем их. – Девушка тоже улыбнулась – и тоже неискренне.

– Зачем же списывать, убытки нести. Давайте куплю их прямо сейчас? – Я достала банковскую карточку, помахала ею в воздухе.

Это всех устроило, и через пару минут я вышла из заведения с коробочкой пирожных. Пришлось нести ее в руках, потому что моя сумка не столь вместительна, как Иркина торба, которую подруга важно называет «закрома Родины».

Высматривая подругу с ее объемистой ручной кладью, чтобы переложить в ту пирожные, я прошлась вдоль фасада театра и заглянула в арку, за которой прячется небольшой внутренний двор. Мы уже были в нем, когда дожидались возможности пройти в театр через служебный вход. Хоть он и театральный, выглядит дворик совершенно заурядным, даже затрапезным: чахлая круглая клумбочка, облезлая скамья, урна-мусорка, выполняющая функции пепельницы…