Книга Дилемма Золушки, страница 71 – Елена Логунова

– Никто не понимает! – Я охотно подхватила и развила ее реплику. – Как же так? Почему? Была Роза – и нет ее!

– Господь прибрал, а он разве объясняет – кого и почему? Розу, видать, пожалел: спать легла – и не проснулась. Легкая смерть. – Игнатьич вздохнул, взял эклер, оглянулся через плечо и пояснил кому-то, выглянувшему из приоткрывшейся двери: – Розу поминаем, пирожными, любимыми ее.

Дверь распахнулась, на крыльцо повалили люди – сплошь странно одетые, в сценических костюмах, но с куртками и пальто на плечах. Пирожные из коробки моментально разобрали и зачиркали спичками, задымили загодя приготовленными сигаретами. Я услышала знакомый голос артиста Лапикова и потихоньку отступила, чтобы он меня не увидел: встречал уже нас с подругой в образе ушлых журналистов, мог некстати разоблачить.

– Что тут вообще происходит? – Ирка, которую я подхватила под локоть, уходить не хотела, оглядывалась на пестрое сборище под варварски декорированным окном.

Привязанная ею красная ленточка от упаковки с пирожными крутилась на ветру тугой пружинкой.

– Мы на спектакль не опоздаем? – напомнила я.

– Ой, да! Я же купила билеты!

Подруга спохватилась, сама потащила меня вперед, вытянула со двора и заволокла в парадную. Там сбавила ход, оправила на себе перекосившееся пальто – приняла подобающе степенный вид. Но любопытства не утратила и, уже сдав верхнюю одежду в гардероб и пригладив у большого зеркала волосы, повторила свой вопрос:

– Так что это было – там, во дворе?

– Что-то вроде стихийного мемориала. – Я пошла по холлу, вглядываясь в таблички под украшающими стену портретами. – Странно, тут нет ни одной Розы…

– Ближайший цветочный магазин за углом, но вернуться до начала представления вы уже не успеете, – подсказала, встав со стула у двери, пожилая женщина в длинной темной юбке и белой блузке с жилеткой.

На груди у нее золотился значок в виде лиры, и я догадалась, что эта дама – капельдинер.

– Нет, нет, я про другую Розу. – Я остановилась, надеясь что-то узнать от любезной дамы. – Она была таким хорошим человеком… и мастером! А ее портрета тут почему-то нет.

– Но здесь же только артисты, режиссеры – творческий коллектив! – Дама как будто слегка шокировалась. – А Роза Марковна, при всем к ней нашем уважении, была лишь завкост.

– Завхоз? – не расслышала Ирка.

– Не завхоз, а завкост – заведующая костюмерной. – Дама объясняла терпеливо, но с легким презрением.

Я не выдержала и показала, что не совсем уж серый валенок, максимально развернув ответ для неискушенной подруги:

– Работники костюмерного цеха следят за чистотой костюмов, гладят их и разносят по гримеркам в день спектакля, иногда помогают артистам надевать и застегивать сложный элемент сценических нарядов.

Дама кивнула, ее холодный взгляд потеплел.

– Но ведь Роза была не простым завкостом, не так ли? – Я пытливо взглянула на нее. – Еще и мастером!

Мне очень хотелось выяснить, что же такое она мастерила.

– Да, Роза Марковна не всегда руководила техническим персоналом, – неохотно признала дама. – Она много лет входила в художественно-дизайнерский состав. Была довольно известна как модельер театрального костюма.

– Или, как сейчас говорят в театре, художник по костюмам, – подхватила я, просвещая внимательно слушающую подругу. – Он придумывает одежду для каждого героя постановки, иногда работает в тандеме с технологом. Вместе они делают эскизы, создают выкройки и курируют работу пошивочного цеха. Ведь костюмы должны быть не только эффектными, но и удобными. А если по ходу действия их приходится менять, наряды нужно сконструировать так, чтобы артисты быстро и легко переодевались.