Онлайн книга «Эффект искаженных желаний»
|
– Ты отказала Ирке, ты не пошла на встречу, – ответила серьезно Галка. – Ты отпустила прошлое, стаю, черноголовую сойку, тайну исчезновения Вали, Сонькин пуп, в конце концов, и заброшенную Вольно-Старательскую малину на Гилюй реке. – Вот последние особенно, – скривилась Алка. – Я даже не представляю, как мы туда сейчас попремся. Это в восемнадцать сидеть у костра и кормить комаров казалось мне жутко романтичным, а сейчас я по вечерам десять кремов накладываю и это только на глаза. Даже представить не могу, как у нас все получится, хотя с сыном иногда хожу на Амур с ночевкой, но это в трех шагах от дома. Ты еще со своим лишним весом, вот ты куда лезешь? Помнишь, через какую тайгу мы пробирались в прошлый раз? А мост, подвесной мост? Я как его вспомню, так в дрожь бросает. – Я справлюсь, – сказала Галка. – Сейчас ты за меня не переживай. Мне бы только узнать про Валю. Никак не могу понять, кто это с нами так жестоко играет. Неужели это один из нас? Алла увидела, что крепко задела одноклассницу, и решила сменить тему: – Одно греет мою израненную душу… – Десять миллионов? – хмыкнула Галка. – И они тоже, – улыбнулась Алла. – Но самое главное – крик главрежа, когда я ему позвонила и сказала, что увольняюсь. Этот визг мне запомнится надолго. Именно он будет греть мою душу, когда я буду мерзнуть в палатке рядом с муравейником. – Не поторопилась? – Не думаю, что Чуа обманет, и вообще, – Алла наклонилась к Галине, точно боясь, что кто-то может их подслушать, – что-то мне подсказывает, что он недоговаривает. Слишком быстро он согласился и начал уговаривать нас, разбрасываясь деньгами. – А зачем так все усложнять? Зачем, в конце концов, ему мы? Ну собрал бы наши части карты и искал бы свою черноголовую сойку, да и она ему зачем? Да и вообще, если это все затеял он, зачем тогда так подставляться, предлагая деньги, и без них бы большинство согласилось. Нет, тут что-то другое. – Против кого дружим, девочки? – крикнул Федор над их головами, и Алла с Галкой испуганно взвизгнули. – Как говорила великая Раневская, две женщины наедине обязательно моют кости третьей, – заявил он довольно. – Как был дурак, так и остался, – сказала Галя, обидевшись. – И Раневская такого не говорила. – Знаешь, Галина, когда человек умирает, ему приписывают столько же грехов, сколько и благодеяний. Ты заметила, что гениями становятся обычно после смерти? – Галя, там у ворот кто-то кричит, – на веранду вошла заспанная Катя и прервала спор. – У меня в комнате окно было открыто, я проснулась от воплей. Сначала думала, что мне приснилось, но потом поняла, что нет. – Отсюда, с веранды, действительно ни видно, ни слышно въездные ворота, но позвонить в звонок-то можно. И вообще, как охрана пропустила кого-то без моего разрешения? Что хоть кричат? – Фабрики рабочим, землю крестьянам, – сказала Катя и смутилась, словно бы это она придумала. – Раскулачивать тебя, Галка, пришли, – серьезно заключила Алла, и все засмеялись, но вот хозяйке дома почему-то было не до смеха. Софья Бек Июль 1908 год Вольно-Старательная артель Гелюй – река – Госпожа Бек, вы и так у нас на привилегированном положении, – недовольно пробурчал старши́на их поселения. – Скромнее надо быть, скромнее, не надо греметь на всю Россию. Гордыня – грех, и он быстро наказуем. Давайте вспомним судьбу Желтугинской республики, так называемой Амурской Калифорнии. Захотелось им стать независимыми, законы свои писать начали, правила устанавливать. Прости господи, президента выбрали, опять же, как вы мне сейчас предлагаете, банки свои учинили, вот и поплатились. Думали, раз золото в их руках, так и сила, ан нет. Пришли солдаты, китайцев казнили публично на площади, отрубив им головы, а русских выслали обратно на родину. |