Книга Теория вероятного чуда, страница 110 – Галина Владимировна Романова

— Что еще рассказал?

Даша встала у окна спиной к Васюкову. Чтобы он не смог по ее лицу распознать все, что она сейчас чувствовала. Ее душила такая злоба на покойного бывшего мужа, что она готова была рычать в полное горло. Сколько всего ей удалось пережить за эти дни! Из-за этого говнюка! Хорошо, додумался, оставил послание.

— Кстати, майор, а чего это он на откровения решился? — резко повернулась она к нему.

Васюков как раз доедал ее черствый хлеб с листом салата и печеночным паштетом. А свободной рукой сгребал крошки по столу в одну кучку.

— Думается нам, напуган был твой Коленька. Так и сказал: если со мной что случится, это видео из облака, Даша, извлечешь. На видео он также признается, что в тот вечер нарочно выманил тебя из дома эсэмэской. И пока ты ждала его и бегала по площадке, сгонял к тебе домой, выкрутил лампочку с твоими пальцами. Он же знал, какие сам вкручивал, а какие ты уже без него.

— Ну да, ну да, никто, кроме него, об этом знать не мог. Даже я забыла. А он был во всем педантом, — покачала она головой.

И тут же подумала о своих подозрениях в адрес Кости Волкова. Вот уж кому досталось зря. Вот уж кто точно не мог знать о сгоревшей лампочке в ее настольной лампе.

— Как, однако, он быстро сориентировался, — прищелкнула Даша языком. — Просто профи!

— Нет. Не быстро. Про лампочку он уже по ходу додумал. А истинной целью его визита в твою квартиру было спрятать пакет. Ты находила его, Панина?

Васюков застыл. Ладони его, согнутые ковшиками, зависли над столом в районе кучки хлебных крошек. Взгляд уговаривал быть откровенной.

— Конечно, находила. Только не я, а слесарь. Я тебе про него рассказывала. Я этот пакет отдала Палычу.

— Подполковнику Лисицыну? — уточнил Васюков.

— Да. Он должен был отдать его на экспертизу.

— Отдал?

— Отдал. Не весь, конечно. Мы вместе с ним этой дряни отсыпали, когда в гараже Палыча пакет припрятать решили.

— Вот умники! — ядовито похвалил Васюков. — Изъяли без понятых, припрятали.

— Какие понятые, Толя? — возмущенно вскинулась Даша. — Я должна была обыск в своей квартире по всей форме совершить? Самой себе оформить явку с повинной, так? А я ни сном, ни духом. А если бы там была наркота?

— А что там было? — хитро прищурился Васюков.

— Спортивное питание. Так Палыч сказал. Он экспертам относил. Когда заключение получил, пакет выбросил. — Она подумала и добавила: — Так Палыч мне сказал. Прямо сегодня. Прямо перед твоим приходом.

— Это хорошо, что выбросил, — неожиданно похвалил его майор. — А теперь я перехожу к финальной части исповеди твоего бывшего мужа. Ныне покойного.

Васюков полез в другой карман и достал свой телефон. Долго тыкал пальцем по экрану. Наконец нашел то, что искал.

— Тебе надо на это посмотреть, Панина, — проговорил он как-то нехотя. — Понимаю, что не должен. Что это тайны следствия и все такое. Но в лицах передать уже не могу.

С экрана на Дашу смотрело застывшее в тревожной улыбке лицо Коленьки. Она ткнула пальцем в треугольник и запустила видео.

— Почему я все это тебе сейчас адресовал, малыш? — спросил Коленька, надо полагать, у нее. — Потому что чувствую, что все пошло как-то не так. Что тучи надо мной сгущаются. И дело даже не в смерти Аси. Там был несчастный случай. Надеюсь, эксперты это установят. Дело в том, что… Что кое-кто решил слиться и теперь может начать зачищаться. И против него у меня нет сил и аргументов. Если со мной что, Дашка, вытащи все из «облака». Знаешь же, что я всю инфу там храню. Даже пустяковую. И мне… Мне дико стыдно перед тобой. И дико страшно.