Книга Дворцовый переполох, страница 75 – Риз Боуэн

Бинки говорил так спокойно, так бодро, что я не выдержала и взорвалась — слишком переволновалась.

— Ну что ты за человек такой! Умчался, оставил меня одну, а теперь разговариваешь как ни в чем не бывало — будто у тебя и забот нет. Полагаю, ты видел труп в ванне, прежде чем улепетнул?

— Тише, осторожней, старушка. Pas devant la opérateur. (Французский y Бинки всегда был кошмарный — ошибка на ошибке.)

— Что? Ах да, поняла. Ты видел сам знаешь что в salle de bain? И узнал это кое-что?

— Конечно, да. По-твоему, почему я уехал в такой спешке?

— А меня бросил справляться одну?

— Не глупи. Тебя никто не заподозрит. Разве такая хрупкая девушка способна дотащить такого grand homme до le bain!

— И ты не подумал, в каком свете себя выставишь, если об этом узнают? Бинки, так нельзя! — отрезала я, чуть не плача. — Раннохи так не поступают. Вспомни о своем предке, который бесстрашно ринулся под пушки и повел за собой легкую кавалерию! Ему и в голову не пришло дезертировать, хотя пушки палили со всех сторон. Я не позволю тебе запятнать семейную честь и имя. Немедленно возвращайся в Лондон! Если поторопишься, успеешь на десятичасовой из Эдинбурга.

— Послушай… а ты не могла бы просто сказать…

— Нет, не могла бы, ни в коем случае, — крикнула я в потрескивающую пустоту и услышала эхо своего голоса. — Больше того, если ты немедленно не вернешься, я скажу полиции, что это твоих рук дело.

Я повесила трубку с чувством некоторого удовлетворения. По крайней мере, я учусь постоять за себя. Хорошая тренировка — пригодится, когда потребуется сказать «нет» королеве и князю Зигфриду.

Теперь, когда Бинки спешил назад в Лондон (а я в это верила), мне немного полегчало. Часов в семь пришла горничная Белинды и засуетилась с таким шумом, что пришлось встать хотя бы из чувства самозащиты. Сама Белинда вышла только в десять — в шелковом кимоно, бледная и томная.

— Больше никогда никаких «Вороных жеребцов», — простонала она, хватаясь за мебель и пробираясь к столу. Служанка поставила перед ней чашку чая. — Кажется, утром звонил телефон. Твой братец объявился?

— Да, и я велела ему немедленно возвращаться в Лондон, — сказала я. — Была с ним строга.

— Вот и молодец. Но нам тем временем пора приступать к расследованию.

— Думаешь, стоит? И как?

— Милочка, если де Мовиля утопил не твой брат, это сделал кто-то другой. И нам надо выяснить, кто именно.

— А разве этим не полиция занимается?

— Ох, полицейские все тупые — это всем известно. Тот инспектор наверняка решил, что твой брат виновен, и потому больше никого искать не будет.

— Ужасно.

— Вот потому все зависит от тебя, Джорджи.

— Но что я могу сделать?

Белинда дернула плечом.

— Для начала расспроси соседей на Белгрейв-сквер. Может, кто-нибудь видел, как де Мовиль шел к вам домой, возможно, с незнакомцем. Или как посторонний пытался попасть к вам в дом.

— Ты права.

— Еще мы можем позвонить в «Кларидж» и спросить, не просил ли кто что-нибудь передать де Мовилю, и были ли у него посетители.

— Вряд ли в отеле нам это расскажут.

— А ты притворись его родственницей из Франции. Дальней. Изобрази, что тебе срочно нужно его отыскать. Наплети про какое-нибудь несчастье в семье. Словом, прояви женскую смекалку.