Книга Эхо преступления, или Интервью с Царевной, страница 66 – Алёна Александровна Комарова

Она осмотрела себя безынтересным взглядом (любой интерес к себе теряет силу, когда вокруг развиваются события несравнимые по страсти и опасности с всемирным Армагеддоном). Отряхнула брюки. Известка надолго пристала к черным джинсам. Поправила прическу, точнее то, что от нее осталось. Вытащила из волос репей. Усмехнулась, сравнив себя с охотничьей собакой, бегущей по следу за подранком. Сравнение оказалось слишком правдоподобным.

Вскоре вернулся Борис. Его бег и поиски остались без приза.

— Беликов ушел — объявил он. — Спрятался. Притих.

Борис подтвердил её опасения. Способности полиции (в ее глазах) были под большим вопросом, но обсуждать это вслух она поостереглась. Одно дело задуматься, а другое — кричать о сомнениях.

— Ждет ночи. Ничего. Я на него облаву устрою — кровожадно пообещал Фёдоров.

Роулов присел рядом с Ритой, услышав обещание, похлопал ее по ладони и проговорил:

— Вот, Рита, бегая и прячась, Роман доказывает свою причастность к убийствам.

— А мотив? Зачем ему убивать подруг?

— Не знаю. Все убийства совершаются из — за любви. Из — за любви к живому или не живому.

— Что значит не живому?

— Любви к богатству.

Рита даже думать об этом опасалась, но всё же спросила:

— Что выиграет Роман, убив двух подруг?

— Может они претендовали на его жилплощадь.

— Бред — между прочим отрезала Рита.

— Это из — за того, что не хватает фактов. Если бы информация поступила в объеме ста процентов, то выводы перестали быть бредовыми.

— Да, где бы найти неисчерпаемый родник, бьющий информацией.

Роулов кивнул, пожал плечами и выдал новый мотив:

— Свобода.

Рита задумалась и возразила:

— С одной из них он сам хотел связать свою жизнь.

— Прям уж и связать — не поверил Роулов.

Рита согласилась.

— Скорей всего, ненадолго.

— Вот что и требовалось доказать. Вы не берите в голову, мы сейчас с вами, Рита, размышляем, но не обязательно правильно. Человек убивает другого человека, чтобы завладеть чем — то. Квартирой, деньгами, территориями.

— Территориями? Вы размышляете в масштабах войн.

Рита старалась не показывать своего скептичного отношения к философии главы администрации. Станислав Игоревич по — своему расценил её тон, но заметил:

— Зря вы не верите. Вы, кстати, знаете, что только одна война началась из — за любви к женщине?

— Троянская.

— Правильно, все остальные от любови к деньгам и территориям.

— Да — задумчиво согласилась Рита. — Но война тем и отличается от убийства, что её ведут открыто.

— Правильно — опять заметил Роулов. — А Беликов скрывается.

Рита побоялась продолжать с ним разговор. Любая её фраза была перевернута против Романа. Спорить она не стала, но и продолжать дискуссию поостереглась. Сделала вид, что ушла в размышления.

Несмотря на то, что она решила контролировать расследование, ее планы были нарушены. Рита не собиралась так быстро оставлять без своего присутствия и бдительного внимания участкового, но все испортил Фёдоров — вот уж медведь в малине.

— Из-под земли достать!

Он выскочил в коридор. По выражению лица Рита поняла, что не останется без внимания. Голос его был строг.

В таких неординарных ситуациях Рита вспоминала преподавателя института Калмановича Марка Яковлевича. Он считал, что контакт журналиста с обществом — наиопаснейшее дело. Исключением считал только интервью у новорожденной панды — наимилейшее животное в мире. Поэтому Марк Яковлевич учил быть дерзкими, все время повторял: «Вы журналисты, а не трепетные барышни. Обращаюсь к вам, трепетные барышни. Если почувствовали нападение, то не стоит защищаться и оправдываться. Все равно проиграете. И помните, лучший способ защиты — это нападение». Лекции не прошли даром, Рита тут же воспользовалась советами преподавателя.