Книга Интервью… в тумане, страница 64 – Алёна Александровна Комарова

— Да-да — быстро ответила Тоня.

— Ну, хорошо — не поверив, согласилась Зинаида Васильевна и вспомнила зачем приходила, заторопилась — Тонечка, а ты документы подготовила? По «Агросему»? а то начальство ещё вчера требовало, бьет копытом.

— Да, только там отказ будет. Там не согласовано с местными…

Зинаида Васильевна безразлично махнула рукой.

— Ой, ну и ладно. Ты распечатай, а то сама знаешь, как начнут вот это важность из себя строить. Я между прочим сегодня уже норму находила.

— Что? — не поняла Тоня.

— Ну, Тонечка, я на шагомере установила норму пять тысяч шагов, сегодня по министерству уже находила.

— А — протянула Тоня, вспомнив.

— Думаю, дай-ка я быстро все соберу, чтоб они приехали и получили готовый документ.

— Кто? — опять не поняла Тоня. Она как будто отсутствовала. Выискивала нужный документ в папках на компьютере, но он никак не находился. Как же она его сохранила? Нужно по датам посмотреть, тогда точно найдется, даже имя ему создала из букв азбуки абрыкадабры.

— Богатырёв — ответила секретарь. — Я же не хочу, чтоб нас с тобой начали отчитывать. А если премии лишит? Мы же не знаем какой он начальник, вроде не самодур, но не получит вовремя отчет и лишит. Не хочу свою фамилию видеть в списке лишенных премий.

Из всего, что говорила секретарь с нотками обиды и усталости, Тоня услышала самое главное и оживилась.

— А где он?

— Кто? Список? Надеюсь его ещё нет и не будет.

— Нет, Богатырёв где?

— Ещё не появлялся.

— Его нет? — уточнила Тоня и в упор посмотрела на Зинаиду Васильевну.

— Его нет, и премии не будет. Тонечка, вы какая-то сегодня странная… уставшая. Да и плакала.

— Да, я когда из-под стола вылезала, стукнулась. — Тонечка сияла, как будто это был самый счастливый момент её жизни.

— Ах, ну да. Надеюсь, ты так радуешься не из-за улетающей премии.

— Ой, — спохватилась Тоня, вспомнив о работе. Понимая, что Богатырев не мог выкрасть у неё ключи, не мог войти в её кабинет и шарить в сумке, не мог превратиться в подлого человека, обманывающего её, не мог играть на её доверии и всех остальных светлых чувствах, Тоня в одно мгновение забыла о работе. Но то ли в глазах посветлело, то ли глаза сияли так, что нужный документ моментально нашелся, как будто его подсветили фонариком. Тоня открыла его и поставила на печать.

— Мне сказал, что на совещании выше — зашептала тем временем Зинаида Васильевна. — А сам врет.

— Что?

— Нету сегодня никакого совещания. Я общаюсь с секретарем Валечкой, она сказала, что нет совещания. Представляешь, Тонечка. Врет. Отдыхает, наверное. Он же холостой.

— И что? — хватаясь за последнюю надежду, спросила Тоня. Ещё минуту назад она была уверенна, что причалила к берегу счастья, но черная магия слов превратила все в мыльный пузырь.

— Ну, что ты как дите малое. Не понимаешь? Вот ты замужняя, ты же не станешь выдумывать, что поехала на совещание, чтобы отдохнуть с мужем. А он холостой. У неженатых мужиков всё не так как у людей. У них и график другой. А представь, если она замужняя, то им приходится встречаться в рабочее время. Да ещё и на съемных квартирах, на чужих постелях.

Почему-то ещё ни разу не думала, что у Максима Анатольевича может быть жена и дети, любовница, а может и жена и три любовницы. А Зинаида Васильевна в одно мгновение повернула её мысли в правильное логичное русло. Река оказалась бурной, точнее разбушевавшейся, она подмывала берег надежды и ожидания, она подняла муть со дна и несла к водопаду, чтобы сброситься с высоты.