Книга Правила мести, или Смерть отменяется, страница 126 – Алёна Александровна Комарова

— да — призналась Настя.

Он подошел к ней ближе, позаглядывал в глаза и сказал:

— да ладно вам, уже все обошлось.

— Михаил, как вы здесь? — Настя попыталась правильно составить предложение, но у нее это не получалось, в ушах звенело от звука выстрела и страха, который еще не отступил.

— а я к вам ехал, из больницы. Поблагодарить. Выпить с вами коньяку, ну или вина. Что вы пьете?

Он опять позаглядывал ей в глаза, боясь даже притронуться к своей недавно обретенной любимой писательнице. Было видно, что он и сам порядком нервничает. Давненько у него такого стресса не было, чтоб он за пистолет хватался, хоть и травматический.

— я? Вино пью.

Она тяжело выдохнула и расплакалась. Без звука, без всхлипов расплакалась, только слезы лились ручьем из глаз.

— вот. Правильно значит, я вино и коньяк взял. Для вас вино, для друга коньяк. А чего вы плачете? Ну. Чего вы? Не плачьте. Чего вы? Пожалуйста. — стал переживать спаситель — Пожалуйста, перестаньте плакать. Мне ваши слезы, как нож по сердцу ниже пояса.

— вы, Михаил — вытирая слезы, ответила Настя — вы и есть чудо.

Михаил не знал как реагировать на это заявление: толи обидеться, либо удивиться, и он удивился.

— чудо?

— да. Вы так вовремя. Это просто чудо. Как вы здесь оказались?

— Я адрес узнал, да только не точный. Искал ведь Настасью Андреевскую, а адрес дали Зориной Анастасии Андреевны. Вот приехал, решил сначала обстановку проведать, заглянул, так сказать на огонек, а тут баба эта вас на мушку посадила. Не хорошо — он погрозил Ирине кулаком.

— Михаил, ты во время. — сказал Митя.

Он стоял рядом с Ириной, от боли в груди, она потеряла силы и опустилась сначала на колени, потом на пятую точку, постанывая и кряхтя. От ее ненависти не осталось и следа, в глазах стояла просьба, спасти ее, помочь, успокоить боль, обезболить, ну хоть что-нибудь, лишь бы не было так больно. Она с жалостью в глазах смотрела на Дмитрия, прерывисто дышала и пыталась сказать:

— Ди… Дима… помоги… мне… больно… в… груди… дышать… не могу…

— ничего — заверил ее Дмитрий — год назад ты уже была в такой ситуации, когда при ударе об подушку безопасности, забыла как дышать. Ничего. Тогда вспомнила. И сейчас вспомнишь.

Он с удовольствием бы пнул ее ногой, но, к большому сожалению, его благородное воспитание не позволило, ни один порядочный мужчина, какую бы сильную ненависть не испытывал, никогда не ударит женщину, даже такую как Ирина.

Он развернулся и ушел от нее.

— Настя, ты как?

— уже нормально, — Настя вытерла последнюю слезу и улыбнулась любимому.

Но чудо на сегодня не заканчивалось.

В гараж, со всех входных и выходных дверей, снося ворота, своими габаритами и напором, вбежали люди.

Все опешили. Ничего не поняли. Михаила отодвинули от Насти, он, на всякий случай, кинул пистолет— травмат на пол, Ирину схватили, оторвали от пола, саму Настю прикрыли своими могучими телами, Дмитрия отодвинули.

В гараже стало мало места. На Настю напирали, она не сразу поняла, что происходит и кто эти мужчины в черных одеждах, в черных масках и автоматами в руках. Но потом вбежал Саша и закричал, вернее прорычал:

— Настя, ты где? Настя. А вот. — увидел он ее — Жива? Отлично.

Он подошел к ней, отодвинул от нее своего человека в черном пуленепробиваемом одеянии, заглянул в лицо, осмотрел на факт травм, увечий и ранений и спросил: