Книга Сердце знает, страница 139 – Кэтлин Игл

— Я не пытаюсь отделаться отговорками, Сид. Просто сейчас я не могу ответить на это. Не заставляй меня говорить тебе всякую чепуху, которая только может все усложнить.

— Вы бы женились на ней?

— Я хочу тебе кое-что сказать. — Он продолжал обнимать Сидни за плечи, словно они были старыми приятелями. — Не знаю, есть ли у тебя уже подружка…

— Нет.

— Хорошо хоть это я не пропустил.

— Это имеет какое-нибудь отношение к женитьбе на моей маме?

— Когда я впервые увидел твою маму, я подумал, что она не для меня. Я даже не мог поверить, что она заговорит со мной, сядет рядом или куда-нибудь пойдет со мной. Я хочу сказать, она была красивая, умная и классная… — Он сжал плечо Сидни и начал слегка раскачивать его. — Черт, она все еще такая, и ты это знаешь. Ведь она самая красивая женщина, которую ты когда-либо видел, так?

— Точно.

— Тогда я был немного моложе ее. Теперь уже нет. Теперь мы одинаковы.

Неожиданно из кухни донесся громкий звон сковородок, и Сидни посмотрел в ту сторону.

Его отец снова улыбался ему и говорил немного громче: — Просто мужчине нужно больше времени, чтобы принять решение, но как только он что-нибудь решит… — Продолжая говорить, он повел Сидни в кухню. — Я выгляжу моложе, чем она? Нет. И никогда не выглядел. Сколько я себя помню, я всегда смотрел поверх голов других мальчишек и чувствовал себя их отцом. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

Сидни понимал.

Здоровяк усмехнулся, кивнув в сторону кухни. — Но теперь она не на много умнее меня.

Теперь уже смеялась его мама.

— Вот видишь, я был уверен, что это ее проймет, — сказал Риз. — Она что, всегда проводит на кухне столько времени?

— Обычно нет. Она наверное пытается не слушать нас, но не может удержаться.

— Вот что я скажу тебе, Сид. Я не был уверен, смогу ли я правильно подобрать слова, но, мне кажется, я все делаю правильно, потому что она никому бы не позволила сделать или сказать что-то, что могло тебя обидеть.

— Что значит «правильные слова»?

— Убедить тебя дать мне шанс.

— Какой шанс?

— Шанс играть с тобой в команде, даже если это будет без вознаграждения.

Когда они шли в кухню, Сидни смеялся. — Ты пропустил намного больше. Мы не можем это вернуть, поэтому давай просто забудем. Правда, мам? Эй…

Она смеялась, но по ее щекам текли крупные слезы. Сидни первым бросился обнять ее, потому что только одну вещь не мог выносить в мире — слезы матери. Она обняла Сидни, затем отняла одну руку, чтобы обнять Риза. И вот уже Риз обнимал их обоих, но очень несмело. Сидни чувствовал его руку у себя на спине; второй рукой он обнимал мать, и это было приятно.

— Я так ошибалась, — всхлипывала она на плече Риза.

— Может быть, — Риз спрятал лицо в ее волосах. — А может быть и нет. Мы этого не знаем, да это и не важно. Ты поступила так, как считала лучшим для Сидни.

— Но ему был нужен…

— Шшш! Все, что ему нужно сейчас… — Она взглянула на Риза, все еще всхлипывая, но уже улыбаясь, а Риз ответил: — Все, что нужно ему, все, что нужно тебе…..

Сидни почувствовал, что пора освобождаться от объятий, которые слишком затянулись. Иначе, скоро начинаешь чувствовать себя, как в тисках, и замечать такие неприятные вещи, как волосы в носу, или поры на коже, похожие на кратеры, и тебе хочется освободиться и расправить плечи.

— Что у нас на ужин? — Он знал, что будет цыпленок, потому что видел, как мама возилась с ним, но хотел, чтобы она перестала плакать, а вряд ли она станет плакать над цыпленком.