Книга Сердце знает, страница 160 – Кэтлин Игл

— Почему ты не ответил, когда я кричал тебе?

— Хотите меня подставить? Ведь это вы на меня напали.

— Ты что, чокнулся? С какой стати нам тебя подставлять? Ты сам себя подставляешь, недоумок.

— Это был не я, — заявил Свини.

Джин и Доузер переглянулись и засмеялись.

— У вас нет доказательств, а я больше ничего не скажу.

— Ну и не надо. А доказательства будут, немного позже, — сказал Доузер, распахивая дверь. — Не знаю, как насчет подставить, но мы тебя сейчас доставим в одно известное тебе заведение.

— Слушайте, моему брату это не очень понравится.

Джин усмехнулся.

— Могу себе представить, — сказал Доузер.

Появление Свини в участке в качестве арестованного выглядело довольно комично. Полицейские в изумлении таращили на него глаза и недоуменно чертыхались вслух и про себя. Свини ругал всех и каждого, на чем свет стоит, но его, все-таки, взяли под стражу. Он требовал, чтобы вызвали его брата, перед тем как отведут в камеру. Джин связался со спортзалом и попросил Скизикса передать Ризу, что на его дом опять совершено нападение, но на этот раз преступника удалось задержать.

По дороге в участок Риз завез Сидни и Плаксу к Хелен. Он также оставил у нее досье на неуловимого Пита Джонса, которое достал для него Тайтус. Хелен подозревала его в карточных махинациях. Но пока что, по словам ее руководства, такого человека, как Питер Джонс, не существовало. Его лицензия, где он значился как крупье, нигде не была зарегистрирована. Хелен сказала, что его фотография помогла бы сдвинуть дело с мертвой точки.

Риз объяснил ей ситуацию и сказал, что отправляется в полицию. Сид, услышав об ограблении, захотел поехать с ним, но Риз благоразумно решил, что эта экскурсия — не самый лучший способ познакомить сына со своей родословной.

Джин и Доузер повели Риза в вытрезвитель, куда был помещен Свини. Ему предоставили отдельную камеру, что, как заметил Джин, было для него слишком высокой честью. Но он, все-таки, был полицейским.

Свини сидел, скрестив ноги, на циновке, постеленной на полу. Циновки в вытрезвителе были единственным удобством, не считая, конечно, туалета. Он с презрением оглядел каждого из вошедших. Особенно досталось Джину. Как-никак, тот был его партнером.

Доузер никогда не упускал возможности посыпать соль на раны тупоголовым.

— Не могу понять, — сказал он, — Зачем нужно сжигать письма вместе с кроватью, если, конечно, они не любовные. Черт возьми, Блу, ты что, водишь беднягу Ерла за нос?

Риз знал о поджоге, но кровать была для него новостью.

— Так он поджег мою новую кровать?!

Доузер покачал головой.

— Не очень-то она была новая.

— Кровать моего отца?!

Риз схватился за решетку и с недоумением уставился на заключенного.

— Ты что, Ерл, хочешь помочь мне избавиться от старой рухляди? Ты, конечно, сделал это из уважения, да?

Риз оглянулся на Доузера.

— По старому обычаю я должен был сжечь дом при свете факелов. Но Ерл, должно быть, чтит наши традиции лучше меня. Его, наверное, оскорбила слишком скромная церемония на похоронах моего отца.

Риз снова повернулся к Свини, который неподвижно восседал на циновке, словно большой жирный клоп.

— Это так, Ерл?

— Я ничего не собираюсь говорить, пока сюда не придет мой брат.

— Видишь ли, дружище Ерл, то, что ты искал, находится совсем не там. Так что ты только зря себя подставил, — произнес Риз.